Книжник ощутил, как прижимаются к его груди ее груди, как соприкасаются их животы и бедра, как восхитительно нежно пахнет ее кожа во впадинке под ключицей… Это был самый лучший запах в его жизни.

Ничего более прекрасного с ним не случалось, все пережитое им за семнадцать лет было пережито для того, чтобы здесь, в грязном, темном и сыром подвале оказаться в объятиях продрогшей, измученной, покрытой синяками и ссадинами, но самой прекрасной в мире девочки – его девочки. Он боялся ее, он ненавидел ее за жестокость и черствость, он не мог смириться с ее пренебрежением к чужой жизни, но готов был поклясться Беспощадным, что скорее умрет прямо здесь и сейчас, чем выпустит ее из объятий.

Он неловко нащупал губами рот Белки и поцеловал нежно, как мог, а она ответила Тиму сильным и яростным поцелуем, оттолкнула на миг, и снова прижала к себе, словно хотела раствориться в его худом израненном теле.

– Белка, – прошептал он, – Белка…

– Меня зовут Ханна.

Он и не подозревал, что у нее такой красивый, нежный голос.

В комнате было абсолютно темно, но для тех, кто любит друг друга, свет не нужен.

Говорят, что в первый раз не все получается. Это правда, но не всегда.

Например, у них все получилось.

* * *

Сверху подъездные пути Стейшена выглядели, как металлическая паутина. То, что казалось хаосом пока Белка и Книжник находились внизу, отсюда выглядело иначе. Совершенно четко просматривались и въездные, и выездные колеи, блестели свежим металлом рельсы, по которым кэрроджи гоняли чаще. По таким сверкающим дорожкам можно было легко определить, какие из выездных тоннелей используются, а какие бездействуют.

– Я думаю, правый… – предположил Книжник. – Там следов больше… Как думаешь?

Белка смотрела вниз в свой бывалый монокуляр.

– Не знаю, – сказала она задумчиво. – Он говорил о Западных воротах. Мы пришли с Юго-Востока, со стороны Тауна, и видели все подземелья Стейшена до западной стены. Но там нет никаких ворот, Тим. Мы с тобой прошли весь путь. Река затопила тоннели, все, кроме трех верхних ярусов, ниже проехать нельзя.

– Точно, – кивнул Книжник. – Но кто нам сказал, что Западные ворота должны вести именно на запад? И что это вообще за ворота?

– Никто, – согласилась Белка. – Твои предложения? Ищем Западные ворота на севере? Или на юге?

– Давай-ка для начала подумаем, – задумчиво протянул Книжник, не реагируя на иронию спутницы, и взял из ее рук монокуляр.

Белка едва заметно улыбнулась.

Ей нравилось это протяжное «подууумаем», оно обычно заканчивалось вполне жизнеспособным вариантом.