Шелеххериб понимал, что уже в который раз пытается выполнить задачу подразделения собственными силами - качество, критикуемое учебником тактики. Тем не менее, он ещё ни разу не ошибся, отменяя план по ходу операции. В любом случае, они должны атаковать Рашида, полагаясь на собственные силы: контрабандисты - слишком нестабильная величина, и зависеть от них в сложившихся обстоятельствах нельзя. Огневая мощь его отделения ничуть не меньше, чем у Ошме-вазда, а значит, он имеет преимущество - отсутствие переменной "Туек" и гарантированная внезапность.

Шелеххериб знал, что не заснёт, пребывая под тоннами песка, давивщего на него всей своей тяжестью. Он почувствовал себя совсем как на Гинац, когда его подвергли наказанию остракизмом за участие в несанкционированной дуэли. Каждый шаг по запруженным сознательными гражданами улицам и университетским коридорам давался ему с трудом.В конце концов, он начал выпивать, что и привело к знакомству с гражданином Риловитцем. Шелеххериб заставил себя не думать о прошлом и попытался отдохнуть, закрыв глаза и ни о чём не думая. Испугавшись, что уснёт, но не проснётся, поскольку перестанет прикрывать грудь от песчаной массы и та сдавит его лёгкие так, что он не сможет вздохнуть, Шелеххериб пришёл в себя. Бодрствуя, он думал об армии Муад'Диба, обрушившейся на поселения оседлых арракисцев, как шторм, сметая всё на своём пути. Харконнены, уже неспособные врать, что у них всё под контролем, призвали на помощь императора и даже Ландсраад. Как злорадствовал Туек, многое знавший о жизни Великих Домов, Ландсраад ещё никому никогда не помог. Всякий раз вмешательство комиссий Ландсраада было безрезультатным - и вскоре следовало падение Дома, с мольбами взывавшего к Совету Благородных.

- Дюна - планета с великим будущим, - гордо сказал Туек. - Её народ силён и свободолюбив. Харконнены, потом Атрейдесы, теперь снова Харконнены - все они будут разбиты здесь. Дюна станет независимой.

Говоря так, он с вызовом и надеждой смотрел на Шелеххериба. Иштван Груеску, тоже когда-то мечтавший стать социометристом, понимал амбиции Туека, желавшего создать собственный Великий Дом, но относился к ним более чем скептично.

"Когда ты не пообещал ему того, что он хотел от тебя услышать, он переметнулся на сторону Муад'Диба. Кто знает, как дорого это предательство обойдётся Империи. Учись быть гибче, Шелеххериб!"

Он злорадно подумал, что так ей и надо, этой Империи, отвечая на собственную безмолвную тираду.

Шелеххериб, почувствовал, как что-то толкает его в бок. Его сердце чуть не разорвалось, адреналин, впрыснутый в кровь, заставил выхватить нож, преодолевая сопротивление песка. Форель! Всего лишь песчаная форель - миниатюрное подобие червя, плотоядное и беспомощное, само являющееся пищей для малого червя. Шелеххериб проткнул форель ножом, с удовольствием глядя в инфравизор, как тварь корчится и издыхает, насаженная на острие. Кроме песчаной форели и малого червя, эти пески скрывали множество эндемичных для Арракиса видов, включая по-настоящему опасных гиганстких жуков. Жуки носили панцирь иссиня-чёрного цвета, достигая более полуметра в длину. Они обычно охотились днём, предпочитая жаркую погоду, укрываясь под землёй в неблагоприятные часы, слишком холодные или слишком горячие, однако порой вылазили на поверхность и в сумерках; в такое время, хотя человек был для них слишком крупной дичью, они вполне могли напасть на сардаукаров.