– Авианосец! – Майк не верил своим ушам. – Это авианосец, Маркус, и там говорят про нас! Надо срочно как-то сообщить генералу Томпсону, что базы уже нет. Как мне с кораблем связаться?

Маркус тут же сделал некоторые манипуляции на клавиатуре и кивнул головой Майку:

– Теперь говори, они должны тебя слышать.

– Авианосец! Эй! Кто-нибудь слышит меня? Это Майк Деррик!

На том конце переговорного устройства произошла какая-то заминка, и человек замолчал.

– Эй, кто-нибудь, это Майк Деррик! – юноша продолжал кричать в пустоту. – Это не аппарат противника, это наш летательный аппарат. Здесь Маркус Фастмувер, моя семья и морской пехотинец Дайрон Джексон. Срочно свяжитесь с генералом Томпсоном и скажите ему, что Маркус выполнил задачу и база уничтожена. Сделайте, пожалуйста, это срочно, иначе…

– Принято, парень! – вдруг раздалось из тишины, не дав Майку договорить. Следом все услышали, как человек требовал у кого-то срочно связать его с генералом Томпсоном.

Дом Говарда Томпсона.

Секундная стрелка на настенных часах спешила покончить с генералом, и тот это чувствовал, глядя на циферблат. Телефон по-прежнему молчал, тем самым говоря, что неравный бой огромного желания жить против чувства чести проигран в пользу последнего. Генерал с горечью вздохнул, приставил пистолет к голове и в последний раз взглянул на часы. На циферблате было уже девять двадцать одна, и пожилой военачальник взвел курок. Голова плыла от двух полных стаканов виски, и оставалось всего ничего – вышибить себе мозги, надавив пальцем на маленький загнутый металлический отросток, торчащий из старого наградного Кольта. Томпсон уже было напряг палец, лежащий на спусковом крючке, как его что-то остановило и заставило посмотреть на телефонный аппарат. Внезапно тот зазвонил. Генерал швырнул пистолет на стол и схватил трубку.

– Томпсон слушает!

На борту бомбардировщика.

Командир экипажа стоял рядом со штурманом и бомбардиром, уперевшись затылком в низкий потолок, и ждал, когда самолет достигнет места сброса боеприпаса. Рукава командирского комбинезона были деловито задраны до локтя, и на предплечье пилота черной прямой полосой виднелось родимое пятно, начинающееся от запястья и заканчивающееся где-то под рукавом. Чувствовалось, что майор гордится своей необычной отметиной.

Раздался долгожданный голос штурмана:

– Командир, до цели четыре мили!

Командир, глядя на бомбардира:

– Ты это слышал, Тейлор? Я хочу видеть твой палец на кнопке сброса!

Голос второго пилота в наушниках:

– Майор, я больше не наблюдаю никакого шара! Одна вода вокруг, больше ничего нет! Хрень какая-то!