В первый раз за весь разговор мальчишка явно смутился:

– Так ведь… того… самое это… на учёбу денежки надобны… как отец не вернулся с моря, так оно и…

– Не верю, чтоб ничего нельзя было сделать! Не верю-с! – припечатал Нахимов. – Я переговорю тут кое с кем.

Судьба Константина Киприанова начала изменяться, хотя сам он об этом не подозревал.

– Вот твоё вознаграждение. – Мариэла достала два серебряных полтинника. – Не могу же я назначить цену меньшую, чем у Тифора. Но за эти деньги стребую одну услугу.

– Какую?

– Недосуг мне идти с котёнком домой. Отнесёшь его к нам и сдашь капитану Риммеру, он должен быть дома.

– Не имейте сомнений, Марь Захарна, всё сделаю.

Мариэла укрыла полотном мирно спящего зверёнка и добавила:

– Я его назову Кир.

– Хорошее имя, – солидно одобрил Костя.

Глава 30

Глава 30

«Морской дракон» повернул на норд-вест. До Кинбурнской косы осталось не более пятидесяти миль, а канонада всё ещё не слышалась, и серебряная пластинка с синим кристаллом ничего не показывала.

Первому и второму помощнику очень хотелось задать один и тот же вопрос: «Неужто упустили?», но оба превосходно понимали, что как раз это спрашивать нельзя. Командир стоял в рубке рядом с вахтенным офицером и был мрачен, как шквальный горизонт. Матросы, правда, знали, что Зубастый никогда не наказывает без дела, и всё же старались сделаться как можно менее заметными на палубе и всеми силами пытались найти работу в трюме.

Прошло ещё три четверти часа. Лейтенант Мешков, который в тот момент стоял за штурвалом, сделал всё возможное, чтобы голос его звучал бесстрастно, и ему это удалось.

– Есть сигнал, Владимир Николаевич.

– Принимаю командование. К бою-у-у-у!!!

Матросы делали ставшей уже привычной работу по приготовлению «Морского дракона» к бою. Пожалуй, только для Неболтая-младшего это зрелище было в новинку, но у него самого нашлись важные дела.

Картечник в очередной раз проверил состояние вверенного ему оружия. Разумеется, все детали были смазаны. Разумеется, затвор скользил настолько легко, насколько это возможно. Разумеется, лента уже была заправлена. Пальцы молодого казака бережно пробежались по нагретой солнцем стали. Всё в порядке? Фрол со всей аккуратностью расправил парусину, на которой ему предстояло лежать, придирчиво осмотрел свою работу и слегка выпрямил несуществующие складки. Даже строгий дядька Тихон не нашёл бы к чему придраться.