Тащить тазик с пельменями доверили Черентаю.

– Может, хоть плитка есть? – сказал Печкин.

– Есть, – сказала хозяйка. – Только она у меня в ногах стоит, а то артрит. Прохладно у нас, так что не сильно раздевайтесь…

– Уголок Дурова, – сказал Майор.

– У нас летом хорошо, – сказала портье. – Или если шары залить. Тоже ничего. Да, с прошедшим вас!

– И вас также, – откликнулся журналист.

Люкс оказался таким аскетическим, что полулюкс трудно было себе даже представить. Единственным его украшением была висевшая на стене литография. Она изображала бескрайнюю тундру и аборигена в парке, ведущего под уздцы оленя. Мелкое холодное солнце стояло у самого горизонта – не иначе наступала полярная ночь, не иначе прощался абориген со светилом на полгодика…

И окна затянул мороз…

Печкин поставил сумку прямо на стол и сказал:

– Почему-то картинка эта преследует меня во всех гостиницах мира. Даже на Кубе, представляете? Но при гаванской жаре она была даже очень уместна, а здесь усугубляет…

– Хорошо бы утром, – сказал Майор. – Проснуться. И узнать. Что никакой Зоны нет. И не было. Чтобы диктор. По телевизору. Так и объявил. От имени партии и правительства.

Он даже включил телевизор – не последует ли такое заявление? Но телевизор был то ли чёрно-белый, то ли неисправный, и показывал экран какую-то порнографию.

– «Пять немок в Афганистане», – определил Печкин. – Выключи, а то дополнительно платить придётся, это же явно кабельное вещание…

Две другие программы тоже не порадовали – на одной актёры готовили пищу, на второй уныло врал какой-то чиновник.

– А одному-то здесь вообще впору застрелиться, – сказал журналист.

– Пельмени съедобные, – констатировал Майор. – По стакану. Закусить. И спать. Оружие проверить. Под подушку. Черентай. Без фокусов. Не вздумай. Снять пояс. Самостоятельно.

Так и сделали. Пельмени и вправду оказались вкусные, домашние, хоть и холодные. А говорить ни о чём не хотелось.

Печкин лежал и думал, что вот живёт в России город Кошкин, и никому в этом городе нет дела, что где-то существует Зона и что в этой Зоне существуют большие проблемы… Нет, значит, всё-таки есть кому-то дело, если отстреливают любопытных…

Чем же всё это закончится, думал он. Чем же всё это должно закончиться у меня в сценарии? Ведь в жизни не бывает ярких, Ударных, эффектных финалов. Если победа – так она достигнута с такими потерями и разрушениями, которые обесценивают результаты. А если нет потерь – так в основе победы лежит какая-нибудь подляна, и это не хитрый ход всезнающего героя, а подкуп, предательство или уж такое преимущество в средствах, что опять-таки грош цена такой победе… А чаще всего коллизия никак не разрешается, она попросту сходит на нет со смертью кого-нибудь из участников… Или просто за давностью лет…