А уже вслед за этим начинается планомерный захват территории с полным истреблением возможных конкурентов. Полным и беспощадным.

Непонятно только, почему у них такое примитивное оружие? Космическая раса — и вооружение средневековья. Или все заранее предусмотрено — чтобы захватить Ленор, хватит и копий, незачем знакомить аборигенов с лучеметами. Вдруг они сами сумеют ими воспользоваться…

Подошла Нола, протянула деревянный ковшик с водой.

— Попей, Вик-тор.

Сальников облизнул сухие губы.

— Спасибо, не хочу пока. Лучше поберечь.

— Пей, я еще наберу. Совсем недалеко родничок в камнях отыскала. Ма-аленький, струйка едва брызжет, но набирается.

— Ты молодец, Нола, — сказал Сальников и с наслаждением выпил воду.

Не подвело бы оружие. Оружие у них, конечно, будь здоров. Хорошо еще, что Ронтар в своей кузнице успел отковать кое-что. Пластины эти на грудь и на руку вроде щита, наконечники для копий. У него — топор. Удобный, на длинной рукояти. Не сломалась бы рукоять. У самого Ронтара — молот. Повезло им с Ронтаром. Если бы он с ними не пошел, может, сейчас уже все бы закончилось. Не дубинками же воевать…

Габеа шевельнулся, протяжно застонал.

…Все равно это закончится — рано или поздно. С Ронтаром или без него. И чего же он добился? Все равно будет именно так, как предвидели мудрые старцы. В долине вырежут всех, кроме ушедших в лабиринты Подземного Храма. Может, и сумеют выполнить старцы свои духовные программы. Обучат народ всяким чудесам — телепортации, телекинезу. Чему там еще? Тогда им никакие чужаки нипочем — в случае чего телепортируют их в пустыню или еще дальше. Гуманно, бескровно, без этого тошнотворного крошева. И, главное, окончательно. А Сальникова будут поминать в легендах, как дьявола-искусителя. Горон, Кирос и Ронтар с остальными — те просто заблудшие души, их и по имени не запомнят. Вот Кори несомненно праведником окажется — устоял перед искушением. Так что, получается, куда ни кинь — кругом Сальников неправ. Может, не намеренно, а из-за духовной отсталости. Недоразвитости. Из-за непонимания значения Великой Цели. Несчастный недоумок.

И вся-то логика этого недоумка сводится к нежеланию, чтобы женщины и дети погибли раньше, чем помрет он сам. И разница-то всего в нескольких днях или часах, итог-то все равно один. Но — не желает.

Одно утешение — не он один такой. Мудрецы всего не знают. Только здесь их почти десяток набрался. А страшно далеко отсюда, в нескольких парсеках, куда Сальникову уже никогда не возвратиться, — еще шесть миллиардов.

Внезапно в тишине каменной теснины обостренный ожиданием слух уловил звук шагов. Сальников вскочил на валун, но врагов не увидел и впервые за сегодняшний день испытал настоящий страх: звук приближался с тыла.