Тогот хихикнул.

– Знали бы прикуп, жили бы в Сочи, а были бы мозги, было бы сотрясение… Тут как раз все просто. Они ожидали чего угодно, только не такой большой корабль. Пристань-то махонькая, да и как по Неве большой корабль незаметно протащишь? Слово «колдовство» ведь у них в голове не помещается ввиду общего скудоумия. Итак, ждали они маленький катер. Послали четверых вперед, чтобы и катер не спугнули, и захватить его смогли бы сами, шума не подымая. А когда увидели эту махину, отступать было поздно. Навалились всем скопом и обломились. Сейчас небось их командиры сидят где-нибудь в штабе, звездочки с погон стряхивают и думают, как бы еще всем нам насолить.

– И чего придумают?

– Не знаю. Только, уверен, их придумка опять не сработает.

– Почему?

– Потому как нельзя о людях думать, как о быдле и офисном планктоне. Народ – он умней, хитрей, могущественней нескольких чиновников, почему-то решивших, что могут судить да рядить. Не суди, да не судим будешь. Только так и не иначе. Когда какой-то выкормыш ФСБ бегает по стране с криком: «Я знаю, как надо!», ничего у них никогда путного не получится и закончат они жизнь во всеобщем презрении. Если даже выкрутятся при жизни, то род их все равно будет проклят, потому как «от осины не родятся апельсины». Вот кинули они пацанов с замороченной головой против нас… и что? Погибли пацаны, зазря погибли. А ведь у них были отцы и матери, жены и дети. А потом наверняка, кто-то будет рассказывать об их геройской гибели на страже Родины… – Тогот говорил и говорил, а я слушал, и туннель в скале стал казаться не таким уж тесным, словно где-то там, далеко-далеко забрезжил лучик света, потому как иначе все равно коридоры рано или поздно кончаются. И в финале ты или выйдешь на свет, или окажешься у стенки. Как там у Высоцкого… «Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется…»