Однажды в кабинет, где проходил подготовку Макки, пришла Цейланг, уселась в сторонке и принялась внимательно смотреть на него, чем вызвала у чрезвычайного агента приступ почти животной ярости. Сейчас он с радостью взял бы в руки синий металлический ящик, но, поскольку теперь сан легума защищал его от нападений и подозрений, синий ящик убрали в священное хранилище. Макки никогда его не увидит, если, конечно, ему не придется выступать на судебной арене. Цейланг тоже так и осталась вопросом без ответа, наряду со многими другими вопросами. Зачем эта женщина-урив пришла сюда? Она же все равно здесь ничего не делает. Он подозревал, что говачины разрешили Цейланг следить за ним с помощью изощренного дистанционного шпионского оборудования. Но почему она в таком случае предпочла явиться сюда лично? Для того чтобы он знал, что за ним наблюдают? Возможно, это было частью подготовки, которую проходила у говачинов эта уривка. Вероятно, у говачинов возникли проблемы, которые в будущем могли разрешить только уривы. Теперь говачины тренировали уривку так же, как раньше они тренировали его самого. Почему? Какие способности уривов могли их привлечь? Чем эта уривка отличается от всех прочих уривов? Кому она присягала? Каковы были цели самих уривов?

Это направило мысли Макки в область, которую до сих пор никто как следует не изучал: какие человеческие способности заставили говачинов обратить внимание на него, Макки? Собачье упорство? Человеческое правовое образование? Исключительный индивидуализм человека?

Точных ответов на эти вопросы не было, так же как не было ответов на подобные вопросы об уривах. Тем не менее присутствие Цейланг сильно его интриговало и даже зачаровывало. Макки знал об уривском обществе то, что не знало о нем большинство чужаков, – все же уривы были ценными кадрами Бюро Саботажа. В совместной работе рождалось товарищество, и близкие друзья делились друг с другом очень интересной информацией о своих внутривидовых отношениях. Помимо того факта, что для размножения уривам были нужны триады, он знал также, что уривы никогда не раскрывали способ заблаговременного определения того, какая именно триада сможет обеспечить оптимальное потомство, а именно на этом и держалось уривское общество. Периодически члена триады меняли на другого, похожего, из другой триады. Так обеспечивалось генетическое разнообразие и, что было так же важно, гарантировалось бесчисленное множество личных связей внутри цивилизации. Эти связи поддерживали единство общества в трудных ситуациях.