Человек медленно обернулся, бросил взгляд назад. Там, внутри огромного зала из полированного металла, остались только безжизненные тела. Недалеко от входа, на ребристом полу, лежала груда гниющего мяса, начинавшая потихоньку расползаться зловонной лужей. Лишившись магической поддержки, мертвая плоть вернулась к своему обычному состоянию. В этом слизистом комке уже нельзя было узнать мускулистого киллера, ставшего прибежищем для духа с другой стороны.

Охотник помотал головой, прикоснулся к пистолету, небрежно засунутому за пояс брюк, провел пальцем по черной рукояти. Потом отбросил нож, заплясавший по плитке на полу, и шагнул вперед — к «стакану».

Мутноватое стекло было покрыто сетью трещин, разбегавшихся от двух пулевых отверстий, красовавшихся прямо в центральной панели. Хватило пары ударов ногой, чтобы стекло рассыпалось крошкой, мелкой и на вид совсем не острой.

Миновав «стакан», охотник вышел в длинный коридор и осторожно двинулся к лестнице, переступая через трупы. На его губах, как приклеенная, застыла странная улыбка. Черные глаза, напоминавшие дыры в простыне, суетливо перебегали от тела к телу. Волосы стояли дыбом, плечи подрагивали, словно пытаясь совладать сами с собой. Этот человек был похож на охотника Кобылина, но любой из его друзей, только взглянув на это существо, взялся бы за осиновый кол.

Кох пребывал в состоянии сладостного восторга. Мир, наполненный забытыми ароматами и яркими красками, медленно вращался перед его глазами, суля новые удовольствия. Он чувствовал себя прекрасно. Шульц, проклятая тварь, навеки упокоен. А он снова стоит на ногах, ощущает тепло, чувствует запахи. И наслаждается каждым движением этого тела.

Хрипло рассмеявшись, Кох прошелся по мягкому трупу в черном костюме, пнул мертвую крысу, валявшуюся у лестницы и, пританцовывая, вскочил на первую ступеньку. Весь мир расстилался перед ним, готовый покориться, стать его новым домом. С этим удивительным телом, и с этими соседями, шепчущими из-за плечей, он мог взять этот мир себе. Весь. Целиком. Память подсказывала чернокнижнику, что его знания пригодятся и здесь. Человеческое общество, как обычно, агрессивно, нетерпимо и уважает только грубую силу. Этот мир населен жестокими и властолюбивыми негодяями. Такими же, как он сам. Они найдут общий язык. Легко.

Мурлыкая себе под нос древнюю считалочку, с которой начиналось обучение любого заклинателя, Кох, перескочив через пару ступенек, добрался до двери. Потянул ее на себя. Заперто. Рядом, на стене, маленький квадратик, очень напоминающий тот, что отпер для него замок на бронированной плите.