Мы удалились в густую высокую не то рожь, не то пшеницу и начали потрошить выданные нам вещи.

В моем мешке обнаружились какие-то железки и камень в холщовом мешочке.

— По-моему, это кремень и огниво, — неуверенно произнес Алекс, когда я предъявил друзьям свою находку.

— Угу, — согласился я. — Совсем спятили, они что, думают, мы будем разводить тут костер?

— Ага, — с иронией согласился Гвидо. — А куда мы денемся?

Я тяжело вздохнул.

В мешке у Лео отыскалась стандартная аптечка, и то слава богу. В мешке у Гвидо — еще одна. А вот Роберто вытащил кожаный мешочек с монетами. Не сестерциями. Мы с интересом их рассмотрели.

— Эти желтые, — сказал я, — золотые, а белые — серебряные. Даже очень маленькая золотая монета стоит очень дорого. Не может быть, чтобы пришлось отдать такую за вход.

— Даже всех вместе? — поинтересовался Роберто хмуро. Его историческое невежество угнетало его все сильнее.

Я кивнул:

— И поторгуемся еще.

— Ух ты! — Тони был потрясен. — А ты умеешь?

— Как ни странно, да, — ответил я с улыбкой.

Ребята были удивлены.

— Потом как-нибудь расскажу, — пообещал я. — Ладно, пошли вперед. Значит, так, во-первых, при посторонних старайтесь помалкивать — тут должно быть очень развито представление об иерархии; во-вторых, смотрите в оба. Здесь в любую секунду могут пырнуть ножом в спину, по любому поводу и без такового.

— Так же было на палермских окраинах? — проницательно спросил Лео.

— Да, — я не стал вдаваться в подробности.

— Как же они живут? — удивился Роберто.

— Так и живут. В любую минуту ожидая удара из-за угла.

— Так же с ума сойти можно.