— В этом регионе безопаснее. В сравнении с джунглями пустыни Марката практически безжизненны. Не опаснее земных, по крайней мере. С этим я справлюсь.

Кивнув, художник сунул в карман Кузьму, который вдруг сдулся незадолго до приземления, и побрел прочь. Он уже вытащил из рюкзака альбом и карандаши.

— Слушай, она там раздеваться будет.

— Ага. И что?

— Я бы скетч зарисовал, но у меня лапки.

— Что это вообще было такое?

— Ась?

— Что за режим хомяка-берсерка?

— Это к тебе вопрос. Ты мне это тело создал, так что ты в ответе за то, как оно себя ведет. А вообще было неплохо. Меня так пучило, пучило, раздувало нещадно, а потом я понял, что взорвусь, и решил принести пользу, типа, знаешь, «атака вольного ветра», банзай и все такое. Но потом меня как развернуло, и разуму оставалось нестись за инстинктами, как отставшему пассажиру за паровозом.

— Ты убил двух существ, одно из которых было в разы больше тебя, а второе — в разы опытнее. Разве так хомяки себя ведут?

— Кто их знает? Хомяки — мелкие падлы, и оттого люди их не боятся, но вот если бы они были крупнее, возможно, место на верхушке пищевой цепи сменило бы владельца. Ты точно не хочешь глянуть?

Владимир выбрал точку, уселся и крутанул в пальцах карандаш.

— При жизни ты не был так озабочен.

— Я и сейчас не озабочен. Что странно для человека, который так высоко чтил и чтит по сей день Правило 34. Просто тогда я был нормальным мужиком при нормальной бабе, а теперь я хомяк. Хомячихи мне совершенно неинтересны, а для женщин я мало того что неопасен, так еще и невидим. Мозг же тем временем остался прежним и работает по-прежнему.

— Жуть, — хмыкнул Владимир, приступая к рисованию. — А откуда ты знаешь, что хомячихи тебе неинтересны?

— Прокатывался как-то раз в своем шаре мимо витрины зоомагазина.

Вскоре после того как Миверна приняла ванну и обработала раны себе и маркатчитару, после того как все, кроме Тилгерика, перекусили, она сообщила, что им придется вернуться назад. В Ишшэлуне осталась часть ее экипировки, которую непременно нужно было забрать. Теперь, когда энергоячейка скафандра прилично зарядилась, задача сия представлялась более выполнимой.

Обратный путь не занял много времени, ковчег бытия поднялся в небо, и день очень быстро сменился ночью. В режиме невидимости летающий шар опустился на плоскую вершину одной из башен, где Миверна и Тилгерик покинули борт. Пробраться внутрь становой крепости оказалось легко, да и продвижение по коридорам тоже не составило особого труда — они практически пустовали.

— Кажется, раньше здесь было более… многомаркатчитарно.