– Хорошо, тогда я у окошка, – сделал выбор Брейн.

– Предполагаете, почему мы вами заинтересовались?

– А кто это «вы»? – уточнил Брейн, укладывая на соседнее кресло ранец.

– Ну вы же догадались, иначе начали бы спрашивать еще в гарнизоне.

Лязгнул свернувшийся трап, закрылся люк, и с негромким хлопком запустились двигатели.

– В гарнизоне спрашивать было опасно – рядом с вами стояли вооруженные люди, и кто-то проинструктировал их, что я очень опасен. Так что я предпочел оставить расспросы на потом.

– Но с вашей статьей иного отношения и быть не может, – напомнил капитан, снимая кепи и расстегивая теплую куртку.

– Тогда почему охрана осталась снаружи? Я перестал быть опасен?

– Если бы вы вели себя в дороге неадекватно, я бы взял конвой с собой. Но вы были в порядке, а значит, охрана не нужна.

– Ну спасибо.

Двигатели прибавили обороты, и разговор прекратился. Завибрировали стенки, шаттл качнулся и, оторвавшись от посадочного квадрата, пошел вверх, одновременно разворачиваясь носом по курсу следования.

Брейн смотрел, как удаляются снегоходы, как фигурки солдат рядом с ними становятся все меньше. Промелькнули служебные строения на краю площадки, потом начался лес, состоящий из голых высоких деревьев.

Шаттл продолжал набирать высоту, и вскоре все внизу скрыла туманная облачность.

– Мы выйдем в космос? – спросил Брейн.

– Нет, мы сядем здесь же, на материке. Часа через два, если погода позволит.

– Пурга?

– Скоро увидите, – усмехнулся капитан.

– Вон там, у стены – это то, что я думаю? – спросил Брейн, указывая на панель холодильного шкафа.

– Да, можете перекусить. Только заранее предупреждаю, там все не так роскошно, как в ваших солдатских столовых. Стандартные саморазогревающиеся картриджи, совсем небольшой выбор.

Брейн снял куртку и, пройдя по салону, заглянул в холодильник. Капитан оказался прав, но часы вольной жизни за пределами гарнизона того стоили.