Чешуйчатые воины замешкались, словно играя с добычей, и Альтис этим воспользовался, зарождая на кончиках пальцев смертоносное заклятие. Но не успел начать, как его сшиб сильный удар по затылку, — третий подгадал момент и напал со спины. Казалось, внутри взорвался ледяной ком пополам с раскаленным металлом. По венам вместо крови потекло кипящее масло с острыми осколками льда. Они рвали, испепеляли все внутри. В легких оказался выморожен и почти сразу выжжен весь воздух. Демон скорчился и захрипел, на губах выступила красная пена. Откат резко расплетенного и не сброшенного заклятия бил гораздо сильнее, чем ударил противник! То, что не сброшено и расплетено в руках мага, — по нему же и било всегда. А та дрянь, что готовил Альтис своим врагам, отличалась особой убойностью.

Демон корчился у ног лучника. Тот склонился над Пламенным.

— Ши ссиа тэхисс? — спросил у третьего воина.

«Ты его не убил?» — Неожиданно для себя Альтис понял смысл сказанного.

Третий подошел, склонился рядом с первым, провел светящейся ладонью над лицом демона. Пальцы ублюдка были длинными, ладонь казалась очень сильной. Каждый из воинов был больше и выше Ароха, не говоря уже о небольшом демоне, в сравнении с которым все они выглядели гигантами.

— Шаэсс стииа рхэссиа, — сказал третий. — Тиэх. Шиэс риэхи.

Слова долетали до Пламенного сквозь кровавую пелену, но смысл сказанного опять оказался понятен. «Он ударил своей силой по себе. Случайно. Но по нашей вине». Этот диалект очень походил на изначальную речь.

Второй достал иглу и ловко уколол демона в шею, целя в яремную вену. По телу разлилось онемение. Боль отступила, но демон теперь и пальцем пошевелить не мог. Двое подхватили обездвиженного, беспомощного Альтиса под руки и потащили в сторону дороги, не обращая никакого внимания на его немалый вес.

Перед раскрытыми пока еще золотыми глазами мелькали земля и камни, высокие стебли иногда доставали до лица. От ярости зрачки вытянулись. Альтис в красках представил, как снимает с чешуйчатых ублюдков их шкуры. Стало несколько легче переносить такое унижение. Видимо что-то почуяв, противники подняли демона повыше, перестав волочь по земле, как тряпку. Даже появилась возможность видеть несколько больше, чем землю перед глазами. Вскоре он оказался на широком тракте.

— Всех притащили? — на чистом серебряном поинтересовался приятный, мягкий мужской голос, от которого к горлу демона подкатил комок тошноты и отвращения. Обладатель этого голоса не понравился Пламенному сразу, заочно и навсегда.

— Всех, — с легким шипением ответил голос справа.