Температура между тем всё понижалась. Судя по записям, которые в обязательном порядке, ежедневно, делал дежурный, снимая показания низкотемпературного термометра, положение продолжало ухудшаться. Я, исходя из этих данных, составлял графики изменения всех, возможных для нашего наблюдения, параметров климата. Так вот, судя по этим графикам, показания температуры воздуха из года в год не радовали, как и продолжительность светового дня. Не стал исключением и этот год.

У меня сложилось стойкое убеждение, что процесс вулканической активности в Йеллоустоне ещё не закончился, что продолжается выброс в атмосферу вулканических газов и пепла, ведь, если есть постоянная подпитка новыми выбросами пепла и вулканического газа, тогда понятно, почему атмосфера Земли не очищается, и солнечный свет не пробивается до её поверхности. «Господи, когда же станет хоть немного светлее, когда исчезнут эти кошмарные свинцовые облака?» – эти мысли постоянно свербили в мозгу. И… иногда казалось, как будто мои мольбы начинали действовать – конечно, скорее всего, это было просто внушение, но, например, судя по занесённым в компьютер данным, буквально за последний месяц вроде бы наметился процесс увеличения продолжительности светового дня. Температурный же график с пугающей ясностью показывал, что, по сравнению с прошлым годом, в среднем температура стала ниже на два градуса. Так что интерпретировать эти данные можно было как душе угодно.

Тогда напрашивался следующий вывод – может, атмосфера и начала очищаться от пепла, однако, скорее всего, большая часть лучевой энергии Солнца, отражаясь от снежного покрова, продолжала рассеиваться в космосе. Наверное, все океаны тоже замёрзли; снега в этом году выпало совсем немного, значит, влаги в атмосфере не хватает для выпадения осадков, из-за того что ей неоткуда испаряться.

Всё это очень пугало; зима могла затянуться на неопределённое время, тогда всех наших запасов не хватит, чтобы пережить её. Эта мысль не давала мне покоя, я всё время думал, где же искать дополнительные источники пополнения еды и топлива, а ещё очень беспокоился по поводу нашего вездехода. Не дай бог, он сломается, и тогда мы вообще не сможем ничего привезти; останется только сидеть и ждать «у моря погоды», а такое положение вещей меня совсем не устраивало. Поэтому, даже больше чем план привоза земли из Чехова в следующем году, меня интересовала возможность посещения военных складов. Я очень надеялся, что там найдётся какая-нибудь техника, способная двигаться по снегу, тем более что сейчас его покров стал очень плотным и может выдержать довольно приличный вес.