Мира растерянно посмотрела на меня. Я пожал плечами. Кого мы встретим, я понял лишь пару часов назад, когда мы уничтожили армию Тёмного Властелина.

– Похвально, – сказал Уинвард, прикрыв глаза. Помолчал. – Да, этого я не умею. Я так и не смог понять руну Акса Танри.

– А что случилось с ним? – спросил я.

– Мирарек его убила, – спокойно ответил Уинвард. – Когда всё началось… когда он начал пить время из идущих навстречу магов и убивать королевских солдат… она стала кричать, что хватит смертей. Что они уже победили. Но Танри не остановился, он словно обезумел. Они схватились друг с другом, и Мирарек выпила его время. Стала совсем молодой… такой юной и прекрасной…

Тёмный Властелин помолчал.

– Ты был влюблен в неё? – спросила Мира.

– О да. Я был юным, как Грис. Я был влюблён. Чтобы остановить убийства, Мирарек выпила время из всех магов вокруг, лишь меня пощадила. Добряк Сигну, простушка Фреда, похотливый козёл Риджар – все они ссохлись и умерли. А я остался. Я даже подумал, что она хочет править вдвоём со мной. Но она сказала, что время – слишком сильная магия. Что она уедет в Рунное Древо, на родину своих предков. А мне велела остаться и исправить… хотя бы то, что ещё можно исправить…

Дряхлое тело чуть шевельнулось в ванне.

– Я стал Тёмным Властелином, – продолжил Уинвард. – А Мирарек уехала на Север. Мне не объясняли руну, я стоял сзади и не запомнил последовательность. Но Мирарек забыла снять с Танри медальон. Я пытался разобраться, но время… это не моя сильная сторона. Я нашёл лишь те возможности, что ты и сам использовал. Неотразимый удар и исцеляющая смерть. А вот время… его понимал Танри, а лучше всего знала Мирарек…

Он снова закрыл глаза. Спросил:

– Ну что? Заберёшь те дни или недели, что у меня остались? Накажешь злого Тёмного Властелина?

Я вдруг вспомнил, как убежав из лаборатории Ирбрана, стоял на постаменте памятника. Как по лицу статуи из чёрного мрамора стекали капли дождя, и казалось, что наш бессмертный повелитель плачет. Лицо Тёмного Властелина ничуть не походило ни на кого из Шести Героев, его ведь давным-давно никто не видел. Но вот чёрный мрамор… его традиционно изображали тёмной фигурой… а ведь в этом была подсказка, затаённая гордость юного мага из дальних южных земель, гордость своим происхождением и цветом кожи.

– Зачем ты приказал натурфилософам сотворить изменённых? – спросил я.

– А… – повелитель открыл глаза. – Так это самое главное, что тебя задело? Учёные никогда не останавливаются, юноша, они ищут знания, тешат любопытство, а в итоге творят зло. Как дети, право… Если бы я не занял их этой задачей, они нашли бы другое зло. А тут был шанс. Для всех. Без магии. Детей жалко, но дети всегда страдают. Такова природа. Когда живёшь долго, начинаешь взвешивать зло. Большое и маленькое. Страшное и ещё страшнее.