Белый как мел, Арамбуру повернулся к командиру:

— Так мы что, убегаем?

— Посмотри сам! Сар уже горит. Нас четыреста человек против более чем пяти тысяч! Что мы можем сделать?

Легкий и гибкий, как и все горцы, гонец унесся в направлении деревни.

— Ну вот, Отсо, они уже возвращаются.

Берандийцы снова большими силами пошли в атаку. Они достигли первой стены, взорвали ее и оказались зажатыми между ее обломками и второй стеной. Васки снова отбили атаку. Однако едва берандийцы отступили, на обороняющихся обрушился новый град снарядов. Вражеские артиллеристы наконец-то нащупали нужное расстояние, и укрепления одно за другим превращались в кучи разбитого камня. Под звуки труб хлынула третья волна атаки.

— Вот теперь в игру вступаю я, — спокойно сказал Акки.

Он пустил в ход фульгуратор, испепеляя неприятельские линии одну за другой.

Нападающие прилипли к земле, укрываясь, насколько это было возможно, за малейшими неровностями местности. Васки завопили от радости.

Акки методично обстреливал гранатами естественные убежища противника. Гранатомет выплевывал их вверх, и эти маленькие черные шары четко вырисовывались на фоне бледного вечернего неба. Короткий сухой хлопок, фонтан из земли, камня и изувеченных тел каждый раз свидетельствовали о гибели одного или нескольких врагов.

Но последовал и ответ, быстрый и мощный. На скалистые выступы посыпались снаряды — Акки, Отсо и их товарищи едва успели спрыгнуть в укрытие, в одну из расщелин. Оглушительный взрыв ознаменовал конец небольшого запаса гранат. Когда канонада замолкла, Акки осмотрелся.

Судя по всему, уцелел один лишь фульгуратор. Он притянул его к себе и стал на полной мощности обстреливать опушку леса, там, где в сумерках вспышки огня выдавали местонахождение пушек. На таком большом расстоянии луч фульгуратора терял почти всю свою мощь, поэтому Акки даже не надеялся поразить цель. Два ужасных взрыва, столб дыма и огня, в котором, казалось, повисли вырванные с корнем деревья, его приятно удивили.

— Вот и конец берандийской артиллерии в нашем секторе, Отсо! У них остались только один или два пулемета, а у нас — мой тяжелый фульгуратор с заправкой примерно на десять минут боевой стрельбы и мое легкое вооружение.

— Партия еще не проиграна.

— И что, по-твоему, нам следует делать?

— Задерживать их как можно дольше, чтобы дать возможность деревням отступить в страну бриннов. Впрочем, мне кажется, наш прием их несколько охладил, и на очередной штурм они пойдут не сразу, — добавил он, глядя на трупы, валявшиеся то тут, то там перед укреплениями.