День занялся на тех же позициях. Берандийцы двинулись вперед не сразу, а лишь спустя три часа после восхода солнца, получив четыре новых танка в качестве подкрепления. Началась атака. Ценой незначительных потерь к концу дня им удалось добраться до самой теснины. Шириной около ста метров и длиной в шестьсот, она лежала между высокими отвесными скалами, и лишь в середине, где овраги с крутыми склонами размыли песчаник, можно было как с одной, так и с другой стороны по крутым склонам подняться к плоскогорью.

— Вот здесь, Анна, и пройдет решающая битва, — сказал Акки. — Чем она закончится, я не знаю, но с помощью бриннов и васков я сделаю все возможное для того, чтобы она стала для нас победной или, по крайней мере, не до конца проигранной. Если нас отбросят, поднимайтесь по правому оврагу к лесу. Я с небольшой группой последую за вами. В любом случае я хочу, чтобы завтра вы были в безопасности. Вы меня поняли?

— А сами-то вы будете в безопасности?

— Что касается меня, то тут все обстоит иначе. Бринны и васки доверили мне командование и...

— А я представляю Берандию — настоящую Берандию! Нас, настоящих берандийцев, здесь только двое, и наше место...

— Я не сомневаюсь в вашей смелости, но на этот раз мы наверняка сойдемся в рукопашной схватке, и у вас не будет ни единого шанса. Это приказ, и вы обязаны его исполнить. К тому же... к тому же я буду спокойнее руководить боем, если буду знать, что вы далеко отсюда. Вы мне это обещаете?

— Хорошо. Но если дело обернется плохо, я вернусь, чтобы разделить вашу участь.

— Оставайтесь свободной, чтобы попытаться нам помочь! И чтобы повести затем за собой ваш народ! Думаю, завтрашний день даст ответ. Теперь идите спать. Что бы ни случилось, вам понадобятся все ваши силы.

К большой радости Акки, берандийцы на этот раз пошли в атаку еще до рассвета. В неясном свете звезд двинулись вперед скрипевшие новым деревом танки, за ними, в нескольких метрах, множество воинов, первые ряды которых несли широкие щиты. Вскоре три танка загорелись, вырывая из темноты три круга пляшущего огня, вокруг которых метались тени убивавших друг друга людей. Пока сотня принесенных в жертву бриннов сражалась насмерть, стараясь изо всех сил задержать продвижение врага, основные силы союзников отступили в глубину ущелья. С наступлением тусклого и пасмурного дня берандийцы продвинулись лишь на сотню метров.

Не считая неподвижных и уродливых остовов сгоревших деревянных танков, поле битвы казалось опустевшим. Еле слышный то тут, то там шелест высокой зеленой травы обозначал передвижение гонцов, стремившихся связать один отряд с другим. Пошел дождь, сначала мелкий, затем проливной. Акки аж выругался от досады: становилось все труднее поджигать танки. Но с другой стороны...