Из переписки поручика Садыкова

с мещанином Картольевым

«Здравствуй на много лет вперёд, братец Картошкин! Вот и остались позади море Красное и славный город Аден, где англичан и иностранцев всяких языков, кажется, больше чем местных обитателей, йеменских арабов. Как назло, „Леопольдина“ попала в полосу штилей, и мы вторую неделю болтаемся мы посреди моря-окияна. Солнце печёт все свирепее, судёнышко наше замерло посреди круга ослепительно сверкающей, аки расплавленное серебро или жидкий металл меркурий, воды. Кондуктор Кондрат Филимоныч алчно косится на доски палубного настила и ротанговый шезлонг мадемуазель Берты — угля на борту кот наплакал, а дерево вполне может заменить его в топках парового котла. На недостаток провианта мы пока не жалуемся, да и пресной воды, по счастью, хватает. В избытке и напитки иного рода, так что у нас форменный морской курорт и, если бы не жара и теснота — так и не хуже крымской Ливадии.

По нескольку раз на дню устраиваем морские купания. Делается это так. С борта на длиннющей оглобле, по-морскому именуемой „выстрел“, на воду спускают запасный парус. Наполняясь водой, он образует нечто вроде бассейна, где мы и плещемся в своё удовольствие. Я поначалу думал, что это делается в опасении акул, каковых в Красном море и Индийском окияне великое множество. Но мне объяснили, что предосторожность эта предпринимается, чтобы никто не утонул — оказывается, многие моряки не умеют плавать! Это считается у них дурной приметой: хорошему пловцу не избежать купания при кораблекрушении.

Ежедневных купаний на борту „Леопольдины“ ожидают с нетерпением, и не только ради возможности освежиться. На то под рукой есть парусиновое ведро, да и во всякое время можно окунуться — предупреди вахтенного, да попроси кого-нибудь покараулить у лееров с винтовкой, на предмет акул. Гвоздь и коронный номер наших омовений — мадемуазель Берта.

Ты знаком, конечно, с нелепыми приспособлениями, именуемыми „купальными кабинами“. Ими пользуются представительницы прекрасного пола для водных процедур. Правила приличия требуют, чтобы даму доставляли прямо в воду в тележке-домике, движимой лошадьми: кабинка заезжает по дощатому настилу в воду, где дама, открыв обращённую к морю дверку, погружает своё естество в воду, не опасаясь нескромных взоров. Погонщику остаётся ждать, когда купальщица просигналит флажком, что вернулась в кабинку, и вытаскивать деликатный груз обратно на песок.

Не знаю, в чей скованный цепями хорошего тона мозг пришла подобная идея. Ведь дамские купальные костюмы и так мало чем отличаются от повседневного платья: юбка с зашитыми в полы грузиками, чтобы ткань не всплывала в воде, особая шапочка, блуза с широченными рукавами, и даже парусиновые туфельки. Конечно, юбка заметно короче обыкновенной, сухопутной, но скромность от этого не страдает: костюм дополнен широкими бумажными шароварами, на манер тех, что носят подданные султана.