Она впилась ногтями в ладони. Зей, однако, был прав. И Этейн понимала, что решение будет болезненным. Она уселась на платформе рядом с Зеем и прикрыла глаза, собираясь с духом.

ЭРК вдруг вскинул голову:

— Генерал, сэр, нам нужно сейчас же улетать.

— Генерал Зей, — сказал Девятый и приложил перчатку к виску. — Простите, что задержали вас. Мы готовы взлетать?

— На разбор выполнения задачи уже нет времени, но, пожалуй, вы еще можете побыть пару минут с вашим коммандером, — произнес Зей и сделал знак ЭРКу следовать за ним. Это был великодушный жест. Этейн посмотрела вслед генералу, который оставил их наедине, отправившись на корму — предположительно чтобы проследить за выгрузкой снаряжения. Интересно, удалось ли им посадить где-нибудь истребитель Зея, подумала девушка.

Но сейчас было не время об этом волноваться. Этейн подозвала к себе коммандос.

— Что вы будете делать дальше? — спросила она.

— Отправимся на следующее задание. Нас приписали к вам?

Этейн подумала, не стоит ли немного солгать. Она посмотрела на Дармана.

— Не то чтобы, — сказала девушка. — Я остаюсь здесь с генералом Зеем.

Дарман и Девятый отвели глаза и понимающе кивнули, глядя в землю. Пятый приподнял брови:

— Я буду по вас очень скучать, коммандер. Мы ведь только-только сработались. Типично для армии, э? — Он побарабанил костяшками пальцев по спинной пластине Девятого, подтолкнув в сторону транспорта. — Давай шевелись, сержант.

— Надеюсь когда-нибудь снова служить под вашим началом, коммандер, — сказал Девятый и отдал честь. — И не смейте думать, что вы не заслужили это звание, понятно?

Этейн досадовала, что их с Дарманом оставили наедине. Ей хотелось по-быстрому проститься, искать глупые эмоциональные слова было некогда.

— Я решила остаться, — сказала она. — Я бы очень хотела быть частью команды, но я не тот офицер, который вам нужен.

Дарман не ответил. Ну конечно: кто мог его научить прощаться с другом? Всю свою недолгую жизнь он провел среди таких же клонов, не зная ничего, кроме войны — реальной и имитационной. Сейчас он снова превратился в десятилетнего ребенка. Его смущение и замешательство ощущались физически.

— Ты можешь остаться здесь со мной и генералом Зеем, — сказала Этейн. «И тогда я буду знать, что ты в безопасности». — Такой вариант возможен.

Нет, у него и вправду были манеры ребенка. Взгляд его был устремлен в землю. Он снова и снова щелкал одним из рычажков винтовки, туда-сюда.

— Только я, мэм?

Этейн казалось, что на этот раз уже она испытывает его.