Я поднялся с места и вытянул шею, оглядываясь назад, вдоль береговой линии, к месту крушения, где ночной воздух помутнел от дыма, подсвеченного снизу вспышками плазмы и заревом горящего металла.

– Они далеко отсюда? – потребовал я ответа. – Сьельсины.

Центурион посмотрела на меня, и в глазах у нее сверкнуло узнавание. Шрам от ожога на лбу удивленно приподнялся.

– Лорд Марло.

– Центурион, мы знаем, что это Бледные, – сказал я.

Валка и Тор Ада размеренно двигались к флайерам, протискиваясь сквозь толпу из нескольких десятков техников и археологов.

Шрам над глазом Вриелл побелел.

– В таком случае вы должны понимать, что нам следует торопиться.

– Кто на других флайерах? – Я показал в небо.

– Джаддианцы, – ответила она, не уверенная в том, насколько мое положение обязывает ее раскрывать секреты, – и легионеры.

Я посмотрел на Валку, на Эломаса:

– Сэр, вы должны отпустить меня с ними.

– Что? – выкатил Эломас зеленые даже в таком предутреннем свете глаза. – Зачем?

– Об этом не может быть и речи, ваша милость! – запротестовала центурион, шагнув вперед и положив руку на мое предплечье. – Граф никогда не простит мне и лорду Веиси, если с вами что-нибудь случится.

Я смахнул ее руку в латной перчатке, но Вриелл снова сжала мой локоть. С какой стати меня должно беспокоить, что архонт Веиси может утратить расположение графа из Боросево? Он всего лишь региональный правитель.

– Уберите руки! – прошипел я с проблеском отцовского аристократического льда в голосе.

Вриелл явно оробела, вспомнив о том, что я палатин, и отпустила меня. То, что я стану консортом при наследнице графа, пока еще оставалось тайной и не играло большой роли, однако и моего происхождения оказалось достаточно, чтобы вызвать у нее замешательство.

– Вы отправитесь к ним на помощь, когда рабочие с раскопок будут в безопасности?

Она не ответила, а только крепче стиснула зубы и выпятила подбородок. Я посчитал этот жест подтверждением и хлопнул в ладоши:

– Отлично. Я полечу с вами.