Приятный летний ветерок обдувал Матвея. Он стоял недалеко от знаменитого Охотничьего домика, где снималась его любимая передача, смотрел по сторонам и вылавливал силуэт в старомодном летнем плаще и шляпе. Заприметив Егора Матвей поднял руку, приглашая его подойти к нему.

— Что стряслось, чёрт тебя дери? — спросил Марченко, — Что за спешка? Случилось что?

— Случилось. Я от Раскалова. Он под тебя копает. Что у тебя за история в К7—19?

Впервые за всё время дружбы Матвей увидел на лице Егора мимолётный страх.

— Нет у меня никаких историй. Ты один?

— Один.

Марченко несколькими движениями ощупал Матвея на предмет прослушки.

— Телефон. — жёстко сказал Егор.

— Я не допрашиваю тебя! Ты считаешь, что я тут подсадная утка?

— Не знаю. Ты у нас любимчик начальства. Телефон.

Матвей достал из кармана смартфон и передал Егору. Тот его осмотрел и выключил.

— Ну?

— Что ну? Ты ничего не хочешь мне рассказать? Меня среди ночи будит Раскалов и велит приехать. Расспрашивает меня в каких мы отношениях, что ты так часто делаешь в другом объекте. Говорит, что ты чуть ли не создал там подпольный филиал СКВП.

— Бред какой-то… — Марченко поправил воротник пальто, — Давай пройдёмся?

— Егор, что происходит?

Они вышли на парковую аллею в сторону набережной. Майское солнце уже взошло, освещая Москву, а в парке стали появляться первые утренние бегуны.

— Я действительно часто туда мотаюсь. — тихо произнёс Егор, — И там действительно есть… Подпольный филиал. Но я всё могу объяснить.

— Я слушаю.

— Вот, смотри. — Марченко достал свой телефон и показал Матвею фотографию малыша, не больше двух лет от роду. — Это мой сын.

Матвей вопросительно посмотрел на Марченко.