— Ваши бойцы просто великолепны. Ее величество будет искренне гордиться вами, когда мы наконец вернемся.

— Ну-у, — сказал Панэ, — пройдет еще очень много времени, прежде чем мы узнаем, что она про нас думает. Однако благодарю вас, советник. Ваши слова много значат для меня и, будьте уверены, для морпехов тоже. Для нас ведь, знаете ли, важна не только зарплата.

Роджер сонно покачал головой.

— Раньше я старался не замечать, что говорят не мне лично, все эти байки, подначки... Но вы знаете, как зовут капрала Ану? — спросил Роджер, скармливая Собащеру хрящик чертокрока.

— Конечно, ваше высочество. Япут. Япут Ана.

— Она сказала, что у ее отца было извращенное чувство юмора, — подтвердил принц возмущенным тоном. — По-моему, таких, как он, следует выбрасывать в вакуум при первой возможности.

— Он давно умер, — сказала Косутич, выбрав самый кончик чертокрокового хвоста. — До смерти унюхался наркотиком.

— Ага! — одобрительно кивнул Роджер. — А Поэртена поступил в колледж в расчете на стипендию для пловца...

— ... но проиграл финал соревнования, — подхватил Панэ. — Быть командиром — значит больше, чем носить соответствующие нашивки на воротнике, ваше высочество. Важно хорошо знать своих бойцов, а чтобы знать глубоко личные подробности...

— ... у вас имеются сержант-майор и взводные, — нахмурившись, сказала Косутич. — У Андраша, когда мы улетали, жена была в положении, и я сомневаюсь, что мы вернемся раньше, чем подойдет срок. Хотя большой разницы я, если честно, не вижу: мы, без сомнения, списаны в мертвецы.

— Вот... дерьмо, — сказала О'Кейси.

— Быть морпехом — да, дерьмо, — слабо улыбнувшись, сказал ей Панэ. Академик редко ругалась.

— Тогда почему вы этим занимаетесь? — спросила она.

— Это то, что я умею делать хорошо. Кто-то должен этим заниматься, и лучше тот, кто умеет это делать хорошо. А умеют не все. — На несколько секунд капитан погрузился в задумчивость. — Иногда бывает... не по себе. Когда понимаешь, что единственное, что ты действительно хорошо умеешь делать, — это своими руками убивать других разумных либо руководить теми, кто убивает их вместо тебя. Но каждый боец Императорского особого — боец редких качеств. Плюс эффектная внешность. Плюс исключительная преданность...

— И много чего еще, — с усмешкой сказала Косутич. — Остается только удивляться тому, как много у нас морпехов. А еще удивительнее — сколько народу умудряется преодолеть «потрошилку». Полк-то большой.

— Да, — сказал Панэ, глотнув воды, — я еще не все перечислил. Каждый боец Императорского особого в совершенстве владеет дополнительными навыками, которые, по мнению отборочной комиссии, могут при случае оказаться полезными. Так что, если после базового курса ты учиться бросил, к нам уже не попадешь. Это точно.