— Да, мы напали на них неожиданно, — продолжал он, — и тем не менее мы потеряли наш отряд, тогда как чужаки, похоже, отделались царапинами.

Хотя Пувин Эск и не мог этого знать, существование кранолта поставили под угрозу два фактора: рассеяние и уровень смертности. У аборигенов за весь мардуканский год было только два репродуктивных периода. Завоевав огромные территории, кранолта заполучили охотничьи угодья, в которых мужчины могли бродить, как им заблагорассудится. Но при крайне низкой плотности населения это, к сожалению, означало, что в период, когда семя становилось способным к оплодотворению, им далеко не всегда удавалось найти партнершу.

Ситуацию усугубляли чудовищные потери при взятии Войтана. За время брачного сезона один мужчина мог оплодотворить только одну женщину. Правда, детенышей у нее рождалось много, и она могла рожать каждые два года, поэтому в обычных условиях рождаемость несколько перекрывала смертность. Но при захвате города кранолта оказались настолько обескровленными, что, несмотря на увеличение охотничьих угодий, уровень детской смертности ничуть не уменьшился.

Все это означало, что от своей «победы» клан оправлялся очень медленно, если оправлялся вообще.

— Если мы потеряем большую часть воинов клана от этого ужасного оружия, — продолжал Эск, подняв над головой руку, обожженную языком плазмы, — наш клан умрет. Быть может, отдельные племена и выживут, но даже в этом я сомневаюсь.

— Кто хочет говорить, как молодой вождь? Кто будет говорить за меня? — спросил Данал Фар.

Он бы и сам обрушился на выскочку, но следовало соблюдать видимость беспристрастности. Кроме того, общий рев послужил ему ясным ответом, и он указал копьем на ветерана Войтана. Пусть поставит наглого щенка на место.

— Единственное, о чем говорят потери вум ди, это что они были и остаются трусливыми подонками, и слова, которые мы слышали, еще раз доказали это! — выкрикнул Гретис Ксас.

Старый воин, прихрамывая, вышел вперед. Он был весь покрыт уродливыми шрамами, заработанными не только при взятии Войтана, но и в постоянных стычках с вольными городами, которые граничили с племенем.

— Вум ди со времени падения Войтана бездельничали, — продолжил он. — А дум кай продолжали сражаться против сидящих-в-дерьме. Мы не настолько слабы и трусливы, чтобы смириться с вторжением чужаков. Я скажу: вум ди — больше не истинные кранолта!

Слова Ксаса вызвали рев одобрения не только у собравшихся в кружок племенных вождей, но и у толпы воинов за их спинами. Пувин Эск скорбно склонил голову:

— Я сказал слова, которые должен был сказать. Я говорил их и своему отцу, Пувин Ши. Его больше нет. Он одним из первых ворвался на стены Войтана; он носил на поясе рога короля Войтана. И у меня на глазах его напополам разрубил огонь, посланный воинами, которых так трудно разглядеть, словно они невидимки.