Она положила Ревне на плечи руки и спросила:

– Ты уверена, что сможешь на нем полететь?

Ревна вытерла пот с тыльной стороны шеи и ответила:

– Я могу летать на чем угодно, дай мне только шанс.

– Ха, – Линне наградила ее мимолетной мрачной улыбкой, которая исчезла так же быстро, как и появилась.

Вокруг Змея суетились люди, проверяя крылья и двигатель.

– Они готовятся к полету, – сказала Ревна.

– Отлично, мать их.

Упрекать Линне Ревна в себе сил не нашла.

Змей вытянулся во всю свою длину, покрытый коваными чешуйками из живой стали размером с грудь Ревны. Его хвост оканчивался острым шипом, выглядевшим таким же опасным, как и узкая пасть машины. Каждое крыло было длиной в три человеческих роста, позвонки на спине сияли звездным светом.

Линне проползла вперед и взглянула из-за угла.

– Вот черт, – сказала она.

Ревна не удержалась и тоже выглянула. Вокруг аэроплана расхаживал человек. Он прищурился, потянулся за ружьем и пошел вперед.

Ревна со своим пистолетом замешкалась, и Линне оказалась быстрее, выхватила свой и сделала два выстрела. Он упал. Ревна не могла оторвать глаз от этого клубка конечностей, от внезапной пустоты там, где еще совсем недавно была жизнь. Этого человека она убила бы, не задумываясь. И не сделала этого только потому, что ее опередила Линне.

Штурман убрала оружие и обняла Ревну за плечи.

– Выстрелы наверняка слышали. Идем.

Когда они, спотыкаясь, прошли мимо мертвеца, Ревна сильнее прижалась к Линне. Месть. Я жажду мести. И местью этой была шеренга солдат Эльды, лежавших лицом в грязи. Но она подумала о своей семье, объятой пламенем, и не смогла испытать радость.

После их боя с Небесными конями Узор вспыхивал, его нити запутывались в узелки. В отблесках огня сверкала сталь Змея. До поля они доковыляли вместе – едва дыша.

– Эй! – крикнул им с противоположной стороны Змея какой-то человек.