– Жнец! – ошарашенно восклицает Фрейя и поднимает импульсную перчатку, но я отсекаю ей руку по самое плечо, а потом разрубаю голову.

Быстро бью лезвием Локи прямо в грудь. Движение клинка замедляется, когда он входит в импульсное поле, на полсекунды лезвие замирает, но под конец поле не выдерживает. Лезвие пробивает доспехи, но скорость слишком мала, и на доспехах остается лишь безобидная вмятина. Мустанг молниеносно поднимает ногу и с разворота бьет по рукояти лезвия. Клинок рывком продвигается вперед, пронзая Локи насквозь.

Оба бога падают: Фрейя – на спину, Локи – на колени.

– Снять маску! – рычит Мустанг на Локи, сжимающего рукоять торчащего из груди лезвия, а потом шлепает его по рукам, когда он пытается дотянуться до планшета.

– Даже не думай! – кричит ему Холидей, ждет, пока импульсное поле отключится, и срывает с его пояса лезвие, а я забираю клинок с мертвого тела Фрейи.

Сефи и ее валькирии широко открытыми глазами смотрят на хлещущую из ран Фрейи кровь, но все еще не решаются подняться с колен. Я снимаю с Фрейи шлем, открывая искаженное лицо молодой аурейки с темной кожей и миндалевидными глазами.

– Как думаешь, Сефи, она похожа на богиню? – спрашиваю я.

Локи снимает маску, и Мустанг мрачно смеется:

– Дэрроу, погляди-ка! Это же куратор Меркурий!

И правда! Пухлый аурей с лицом херувима хотел завербовать меня в свое братство еще в училище, прежде чем Фичнер увел меня у него из-под носа. Последний раз мы с ним виделись пять лет назад, он пытался сразиться со мной на дуэли, когда упыри штурмовали Олимп. Я выстрелил ему в грудь из импульсной перчатки, а он все время улыбался. Сейчас он смотрит на торчащее из груди лезвие, и ему не до смеха.

– Куратор Меркурий! Вот уж не везет так не везет! Сдать две священные горы одному и тому же алому!

– Жнец! Охренеть можно! – корчась от боли, хрипит Меркурий и неожиданно для себя самого громко смеется. – Но ты же на Фобосе!

– Ответ отрицательный, патриций. На Фобосе хозяйничает мой верный ученик, ну этого психа ты прекрасно знаешь!

– Черт, черт, черт… – повторяет он, глядя на торчащий из груди клинок, со стоном садится на корточки и тяжело дышит. – Но почему мы… не увидели… тебя…

– Квиксильвер взломал вашу систему видеонаблюдения.

– И ты пришел… сюда за… – с трудом произносит Меркурий, но умолкает, глядя на валькирий.

Они глазеют на мертвую развенчанную богиню. Сефи наклоняется над Фрейей. Бледнолицая воительница ощупывает лицо золотой, а Холидей снимает с нее доспехи.

– За ними, – подтверждаю я. – Уж не сомневайся, засранец!

– Какого черта ты творишь, Августус? – грустно смеется наш бывший куратор, поворачиваясь к Виргинии. – Ты не можешь так поступить… Это безумие! Они чудовища! Их нельзя выпускать отсюда! Ты хоть представляешь себе, что будет? Это же ящик Пандоры!