Солдаты поворачиваются ко мне, и звучит приказ схватить меня. Они просачиваются в коридор из тоннеля и, разделившись, разбегаются в разные коридоры. Я разворачиваюсь, пытаясь убежать о них, но мои мышцы ослабели из-за вируса, поэтому успеваю сделать лишь несколько шагов, пока они не ловят меня. Один из солдат хватает меня за запястье, а второй сжимает талию. Вскрикнув, я брыкаюсь и отчаянно стараюсь вырваться из их рук, хотя и не знаю, где смогу спрятаться от них. Я вообще больше ничего не знаю.

Мир захлестнула война, а кровь Леобена все еще стягивает кожу на моих руках, и, возможно, стоит отдаться в руки «Картакса».

Солдат, удерживающий меня за запястье, прижимает шипящий пузырек к моей шее, и глаза заволакивает темнота.

Глава 36

Глава 36

Катарина

Боль в основании черепа вырывает меня из сна. Глаза режет яркий свет, а подо мной твердая, холодная поверхность. Я перекатываюсь на бок и поднимаю руку, чтобы потереть лицо, но это не помогает прийти в себя.

А еще я не знаю, где нахожусь, и не помню, как заснула.

Заставив себя сесть, судорожно втягиваю воздух. Я оказалась на полированном бетонном полу в комнате с зарешеченными окнами. К стенам привинчены три деревянные двухъярусные кровати, на каждой из которых лежат по два маленьких матраса и подушка, а сверху аккуратно сложенное серое одеяло. За стеклами вдали возвышаются три горы, укутанные шелестящими зелеными кедрами. Это общежитие лаборатории проекта «Заратустра». А значит, я вновь оказалась в симуляции Цзюнь Бэй. Мы с Анной, Коулом и Зианой разговаривали возле хижины, после чего я отправилась на поиски Цзюнь Бэй… А очнулась здесь.

– Нет, нет, – шепчу я, стараясь побороть безысходность.

Мне нужно вернуться в реальный мир. Агнес ищет Цзюнь Бэй, я должна предупредить ее. Я заставляю себя подняться на ноги, но череп вновь простреливает боль, вынуждая сжаться в комок. Но она не успокаивается, сменяясь ровным, пульсирующим, как барабанный бой, ритмом и расползается по шее. И это мне совершенно не нравится.

Я оглядываюсь по сторонам, стараясь вдохнуть. В лаборатории всегда холодно, но теперь воздух кажется другим, словно здесь его вообще нет. Стены не дрожат, а из коридора не доносятся детские крики. Даже горы за окном выглядят странно: мимо них не плывут облака, ветер не играет с листвой, а между деревьями не снуют птицы. Мир будто застыл и превратился в неподвижную картинку. Будто кто-то поставил симуляцию на паузу.

Пошатываясь, я поднимаюсь на ноги и осматриваю комнату. Я обыскала ее и забрала отсюда все одеяла, через несколько дней после того, как очнулась в симуляции в первый раз. Так что, судя по царящему здесь порядку, кто-то сбросил настройки. Я выхожу в коридор и шагаю к выходу из общежития, осторожно заглядывая в комнаты.