— Мозарт все еще тут, хотя посев уже закончен. Этот запах я ни с чем не спутаю. Но он не один. Надо осмотреться. Еще поблизости могут бродить псы. Они глуховаты и подслеповаты в этом Мире, но все-таки ходить с флагами и барабанами не стоит. А потому все делаем, словно там пуганая лань.

Арлазар кивнул.

— Edhali[1] идет со мной, d`nаmme остается и, если способен, берет в руки лук.

Зверовщик впился взглядом в незнакомца, но тот, словно не видя этого, продолжил говорить.

— Смотрим в оба, схватка легкой не будет, — тут он обернулся к Ратибору и медленно, с расстановкой проговорил: — Что бы ни случилось, не лезь в рукопашную. Бей наверняка, увидишь, что привлек внимание зверя, — прячься. Если мы падем — беги, ежели хочешь жить. Я понятно объяснил?

Юноша испуганно кивнул.

Ходящий, пригнувшись, держа наготове меч и кинжал, пошел вперед, опустился на колено у густого кустарника и бесшумно развел пальцами ветки.

— Мозарт, — одними губами произнес Кйорт.

Арлазар сглотнул. Прямо посреди поляны, некогда полной полевых цветов, а сейчас поникшей и жухлой, с черно-желтыми разводами, громоздилась бесформенная гора в три человеческих роста и в два десятка обхватов, покрытая мутными грязными пластинами, напоминающими потрескавшуюся кору старого дерева, среди которых узорами проступали кости самых разных существ. Четко выделялся ряд блестящих белых человеческих черепов, закручивающийся по спирали вокруг головы и уходящий на правый бок демона. Маленькая для подобной туши голова плотно сидела в окружении грубых наростов из костей, скалясь широкой квадратной ухмылкой. Под выступающими надбровными дугами мутно виднелись две большие черные впадины — глаза. Через сочленения в пластинах сочился жидкий желтоватый туман и низко стелился над землей, покрывая треть поляны. Из горы в стороны расходились шесть толстых, в два обхвата, грубых, покрытых колючим панцирем конечностей, которые отстояли друг от друга на равном расстоянии и глубоко впивались в землю, прорастая по всей поляне враждебной растительностью. Листья, словно черные кривые лезвия, топорщились во все стороны и шевелились, издавая свистящий звук. Тонкие стебли, как виноградные усы, вились вокруг и стремились к основанию демона, оплетая ноги и раскачиваясь, будто змеи. Местами пучки травы были гуще и выше, достигая высоты в локоть. В сердцевине таких наростов густо набухали почки. Некоторые лопнули, и из них по капле вытекала густая вязкая слизь, напоминающая гной.

Между этих корней и кустов, огрызаясь друг на друга, словно обычные дворовые псы, бродили гончие.