1-3.

Часть 3.

1.

Кйорт мгновенно узнал этот зал. Он уже бывал здесь, когда пробирался в личные читальни султана Зафирба, в самые большие библиотеки юга. Зал, как и сам дворец, поражал кричащей роскошью. Но это была не громоздкая и лишенная тонкости роскошь, свойственная всем дворцам Эола, а утонченная, смешанная с восточным изяществом помпезность. Поговаривали, что для украшения дворца во время его строительства было доставлено под полторы сотни берковцев золота и вдвое больше серебра для изготовления виньеток, узоров и вензелей. Громадная люстра из алийского хрусталя весом в сотню пудов с множеством свечей в серебряных подсвечниках украшала купол зала. Дерзкие, но одновременно с тем плавные изгибы скульптур и резных аркад на золотых импостах сверкали вставками из драгоценных камней. Окна верхнего яруса, набранные из мельчайших цветных стеклышек, составляли удивительную мозаику.

Во дворце была сотня покоев, несколько десятков залов и множество уборных. И хоть каждый зал был непохож на другой, всех их объединяла вычурность отделки при общей плавности и изяществе линий. Во дворе же мощенные белым камнем дорожки пролегали среди густых садов, в которых спокойно разгуливали павлины.

Ходящий, разгоряченный тем забытым чувством, которое вызывает Переход, взволнованно дыша, уложил отца на низкую софу с расшитыми золотыми нитями круглыми подушками и цветастыми покрывалами.

— Мы у Эртаи? — прошептал слабым голосом Волдорт, приоткрыв глаза.

— Думаю, да, — коротко ответил ходящий, поправляя растрепавшиеся волосы. — На пещеры кургу не похоже. Ты в порядке? Выглядишь постаревшим.

— Держусь, мальчик мой, — Волдорт улыбнулся и быстро добавил: — Со мной все в порядке. Кардинал не причинил мне вреда. Дорога была тяжелой. В мои-то годы такая передряга… Ты вот тоже не помолодел. Отметины новые вижу.

— Надо было вернуться за тобой.

— Нет. Мы все сделали верно. Вот увидишь, — Волдорт заговорщицки подмигнул.

Глаза Кйорта блеснули холодным металлом. Он обвел взглядом залу. Посреди комнаты стоял широкоплечий мужчина, назвавшийся Эртаи. Рядом с ним были Арлазар и Амарис. Они о чем-то тихо переговаривались. Тут же фыркал и бил по пушистым коврам копытом Хигло. Чуть дальше, опасливо озираясь, стоял Призрак. Он выстроил мертвеней по периметру зала и, не зная, что делать дальше, стоял рядом с кардиналом. Грюон, скрестив руки на груди, пронзительно смотрел на Эртаи. Весь его вид говорил о том, что он требует объяснений и что он узнал в нем жреца. Поток вопросов рвался наружу, как бурная река через плотину, а ненависть к вечному врагу еще больше разгоняла эту реку. Кроме того, он уже понял, что все снова идет не по его плану и в игру вмешался еще один игрок, причем явно не уступающий по возможностям ему самому, подготовленный, знающий и понимающий суть происходящего. Это Грюон видел так же четко, как и то, что этот жрец ни капли не боится ни его, хотя его сила тоже показательна, ни трех десятков опасных и сильных бойцов — мертвеней.