— Она у Гиибели, — сказал наконец лаконичный Уэ-Уэтеотль. Его оценкой меда Мстиши было прищелкивание языком, что князь тоже понял прекрасно.

Никита рванулся было из-за стола, но сел обратно, встретив темный взгляд индейца. Побледнел.

— Что с ней?!

— У тебя будут проблемы. Во-первых, Ксения «рассыпана» по множеству Миров Веера, не физически — психически, вот почему ты так сильно реагируешь на некоторых женщин. Гиибель, Лада… Тааль.

— Ты хочешь сказать… — Никита задохнулся; бокал в его руке разлетелся в стеклянно-каменную пыль.

— В них всех живет частица души Ксении, если говорить языком науки вашего хрона — ментальная матрица, живет по закону затухания: чем ближе к хрону, где спрятана сама девушка, тем сильнее заметно сходство.

В комнате повисло молчание. Мстиша оторвал сочувственный взгляд от белого лица Сухова, глянул на бесстрастное лицо индейца.

— Не пужай бирича, старшой. Не может быть, чтобы не нашлось средства вернуть девушку.

Уэ-Уэтеотль посмотрел на князя сквозь бокал.

— Может быть, и есть, но я его не знаю. Это еще не все. В Гашшарве — так называется обиталище Гиибели и ее хрон — Ксения лишена возможности связно мыслить, говорить, нормально жить, и вырвать ее из этого состояния можно, только выделив из толпы двойников.

— Сказки! — прошептал Никита одними губами. Такэда понял танцора: русские сказки переняли все, что было создано наяву в других Мирах Веера, в том числе и ситуацию распознавания, сообщенную Уэтлем.

— Все?

— Учти вот еще что. — Уэ-Уэтеотль ничем не выразил своих чувств, но не стоило спрашивать, пойдет ли он с землянами до конца. — Только самые слабые твои враги — порождение человеческой фантазии и бреда: то есть имеют «страшные» пасти, клыки, зубы, когти, клювы, жала. Они мешают лишь на начальном этапе Пути, ты его прошел. Дальше тебя ждут враги, облик которых трудно или невозможно описать человеческим языком. Это умные, хладнокровные, чрезвычайно далекие от всего земного, занятые своим делом существа, безжалостные, хотя и не порождения зла, равнодушные к любым проявлениям чувств, сильные и могущественные. Великий игва Даймон тому пример.

Уэтль со вздохом облегчения умолк. Он никогда так много не говорил.

— Мне нужен проводник, — произнес Никита после минутной тишины.

Мстиша покачал головой. Он понял, о каком проводнике речь.

— Посланник, ты не имеешь права рисковать до того, как закончишь Путь. Втроем мы не сможем пробиться в Гашшарву и вызволить Ксению, и даже вчетвером с Наблюдателем, несмотря на его ишварапрамидхару.[65] Да и твое Посвящение не может считаться полным, пока ты не овладел каналом связи с ментальным полем без риска быть подчиненным пси-матрицам игв, свободно поглощающим информацию эйдоса. Если же ты свернешь с Пути и погибнешь, задача следующего Посланника усложняется во сто крат.