Карагод весь внутренне сжался. Он много чего не понимал, прежде всего, почему Анжелика после всего произошедшего осмелилась вернуться на корабль. Нет, шпицрутенами бить и насиловать ее не станут, но расстрелять могут запросто.

Вместо того чтобы сбежать с бандитами, которые демонстрировали ей всяческие формы уважения, она стоит сейчас перед этими морскими волками и врет. Врет со спокойным, безмятежным выражением лица.

Сломалась машина? Лейтенант решил?

Перед глазами стояла гора кое — как наваленных трупов и неизвестный лысый мужчина, переворачивающий убитого лейтенанта.

— Этот что ли главный?

Потом он тычет в профессора.

— А с этим что?

— Тронете хоть пальцем, главному скажу! — предупреждает Анжелика.

— Как пожелаете! — лысый говорит своим. — Старого тоже берем с собой! Отвечаете за него головой!

Анжелика присаживается перед ним на корточки. Гибкий зад выгибается рельефно, она кладет ему нежные руки на колени и выше, и профессор ни о чем не может думать, кроме секса.

— Виталь, хочешь кушать? А пить? — спрашивает она. — Сейчас все будет. Ничего не бойся, пока я с тобой, я не дам тебя в обиду.

— В машинах спать неудобно. Я думаю, лейтенант подумал о нас с профессором! — говорит Анжелика допрашивающим ее офицерам.

— Неудобно ему! Я вот сниму с него премию за нарушение инструкции! — прошипел Холуянов.

— Заткнитесь, пожалуйста! — вежливо попросил Кривулин. — Мы выясняем гораздо более важные обстоятельства!

— Будьте тактичны, старпом! — одернул Парецкий. — Я не пойму одного, почему вы не вышли на связь?

— Связи не было! Не знаю почему, я не специалист! — ответила Анжелика. — Но лейтенант послал одного бойца к вам, мы ведь были недалеко!

Находящиеся на мостике переглянулись.

— Мы посылали за вами квадроциклы. Они вернулись ни с чем! — сообщил Ивандюков.

— Разминулись! — пожала она плечами. — Мы никого не видели. Лондон большой.

— Добро, что было утром? — продолжил допрос капитан.