– А она? Жена моя как?

– Всё в норме. Покричала своё, не без этого. Крови потеряла немного. Нормально все.

Потом Емельян Павлович шёл куда-то, ведомый молчаливым текстологом. В голове с трудом, как Юпитер, вращалась мысль: «Теперь нужно думать о том, что Катенька быстро восстановится. А как после родов восстанавливаются? Что ж я, дурак, про это не прочитал?»

– Да выходят, милый, – услышал он добрый старушечий голос, – выходят. У нас в последнее время в больнице ни одного осложнения. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.

Леденцов поднял глаза на санитарку. Она была худа, морщиниста и добра настолько, что казалась сестрой-близнецом матери Терезы.

– Не сглазите, – пообещал он. – Я уж постараюсь.

10

10

Теперь Емельян Павлович был доволен, что у жены есть сотовый телефон. Внутрь его по-прежнему не допускали, и спасать бедную Катю приходилось по мобильной связи.

За последующие несколько дней он вычерпал запасы милосердия до дна. Если бы Катенька не начала приходить в норму, он возненавидел бы процесс воспроизводства населения на всех его этапах, включая первый, самый приятный. К счастью, вскоре молодая мать окрепла настолько, что согласилась просуществовать без психологической поддержки по телефону десять часов подряд.

Выспавшись, Леденцов прошёлся по улице. Как добросовестный отец, он должен был бы сейчас желать счастья и здоровья дочери, но при одной мысли об очередном напряжении мозга Емельяна Павловича начинало мутить. Поэтому он занялся будничными делами: заплатил за мобильник (операторша уважительно произнесла сумму задолженности), зашёл за коляской и даже позвонил главврачу-оппозиционеру.

– До выборов неделя! – тут же начал орать главвраг, как будто Леденцов был его нерадивым подчинённым. – Я тебе дозвониться не могу! Срочно нужны деньги!

Пришлось звонить и в «Мулитан». Хотя он оставлял все дела в состоянии «на мази», за истёкший детородный период мазь подсохла, а отлаженная система принялась скрипеть и трещать. С постыдным облегчением Емельян Павлович отправился в офис – Катенька ещё пару раз звонила, но теперь он с чистым сердцем говорил ей, что немного занят. К вечеру ему удалось и «Мулитан» подбодрить, и самому отдохнуть. Забрав нужную сумму наличными, Леденцов прикупил коньяку и отправился в штаб оппозиционеров.

Увидев в руках спонсора бутылку, граввраг замахал руками:

– Убери! Рано! Сглазишь ещё!

С трудом удалось объяснить зашуганному кандидату в губернаторы, что повод состоит вовсе не в его гипотетической победе.

– Черт, – главвраг с искренней силой раскаяния шлёпнул себя по лысине, и глаза его на миг просветлели. – У тебя ж сын! Дочь? Молодец, не бракодел! За это можно.