— Оно все еще там? — спросила Макс.

Драшер посмотрел на запертую дверь и приставленное к ней кресло.

— Возможно, — сказал он. — Я предпочту не проверять.

Макс нервно осмотрела гостиную. В ней не было ни других дверей, ни окон.

— Мы не можем отсюда убежать, — сказала она. — И если тварь все еще за дверью…

— Она не сумеет зайти внутрь, — ответил Драшер, — и уйдет…

Маршал посмотрела на него:

— Ты не оцепенел. Почему ты не оцепенел? Всегда же раньше замирал как вкопанный.

Драшер пожал плечами:

— Не знаю. Научный интерес.

— Дерьмо гроксово, а не научный интерес, — отрезала она. — Ты как-то смог удержать себя в руках.

— У меня быстро развился высокий порог чувствительности к странным вещам, — ответил он. И, немного помолчав, добавил: — Но, похоже, теперь меня начинает пробирать.

Раздался негромкий шум. Оба собеседника резко перевели взгляд на дверь Скребущий звук, будто собака просится внутрь. Сухой, редкий скрежет лишенных плоти фаланг по старым доскам.

Макс выругалась. Они оба отшатнулись от двери.

— Тварь не сумеет войти, — сказал Драшер. — Я запер дверь. Она не сумеет войти.

Магосу казалось, что если он повторит это достаточное количество раз, то так и случится.

С дверью начало что-то происходить. Она содрогнулась, а затем на высоте плеча начало появляться темное пятно, будто кто-то с той стороны работал горелкой. Пятно росло и расползалось по поверхности. Дерево пошло хлопьями и начало отпадать, словно разлагаясь с невероятной скоростью.

Макс снова выругалась.

Пятно ширилось, разъедая древесину. С рассыпающейся поверхности хлопьями сыпались древесные волокна, словно целый рой невидимых жуков-древоточцев прогрызал дверь. Драшер и Макс почуяли запах горелых опилок и плесени.

Кусок двери отвалился и рухнул на пол. Разложение ускорялось с каждой секундой. Даже сильная кислота, вылитая на дверь, не смогла бы разъесть ее так быстро. Сквозь дыру просунулась костяная рука и несколько раз сжалась и разжалась, хватая воздух.