«Они уже бегут, – понял он. – Взволнованный Миртон, возбужденная Хакль. Мчатся так, словно их ждет годовое жалованье. Перебирают лапками, машут крылышками. Следом за ними торопится наш дорогой док, спотыкаясь и трясясь, словно в эпилептическом припадке. Они бегут к открытым дверям наверняка на собственную погибель. Наверняка думают, что всё решат, стреляя из своих карабинчиков и пистолетиков. Они ошибаются. Машина превратит их в кашу.

А мне-то, собственно, какое дело? – подумал Хаб. – Я в Сердце, откуда могу угрожать мгновенным отключением всех систем или даже взрывом этой старой жестянки. Если машина доберется до СН и попытается подключиться – я ей это позволю, а потом поджарю ее порт доступа и поговорю по душам со стрипсами. Стратегия, благодаря которой выиграют все. Может, за исключением команды».

С другой стороны, существовала некоторая вероятность, что Машина войдет в Сердце и, не обращая внимания на угрозу самоуничтожения корабля, оторвет Тански голову. Одной Напасти известно, что у нее в башке после столетий дрейфа в Глубине, даже если она была тогда отключена. Машины вроде бы не страдали послеглубинной болезнью, но кто мог бы точно утверждать, на чем основано безумие искусственного мозга? Они могли быть больны, сами о том не подозревая.

«Ну вот, – усмехнулся Хаб. – Ты разгадал загадку Машинной войны. Машины атаковали человечество, поскольку заболели из-за глубинных прыжков. Должность в академиях Клана обеспечена.

Все это чушь. – Тански облизал губы и похлопал по карману потертого комбинезона в поисках неокурева. – Машина их убьет, – решил он. – И меня это нисколько не волнует, Напасть их дери».

Месье бросился бежать, едва осознав последствия исчезновения Вайз. Остановился он, лишь выбежав с главной палубы на среднюю.

«В стазис-навигаторской никого не осталось, – понял он. – Только этот чокнутый в Сердце. Если стрипсам что-нибудь ударит в голову, они нас разнесут, прежде чем Хаб успеет среагировать».

Вздохнув, он вернулся к навигационной консоли и сел в кресло первого пилота.

– Эй, Тански, – бросил он в интерком, – подключи-ка меня к боевой рубке. И дай какие-нибудь инструкции, а то я совсем не умею пилотировать эту напастную хрень.

Сердце молчало. Похоже, у Хаба не было никакого желания разговаривать с Месье, но инструкции дошли, появившись на голоэкране консоли вместе с услужливой иконкой кастрированного искина. Теоретически искусственный интеллект мог сам пилотировать корабль, но кастрация исключала интуитивность принимаемых им решений. В большинстве случаев это означало гибель корабля – достаточно было, чтобы в корабле противника сидел некто, чей разум превосходил схематическое мышление искина. В данном случае его собственный кастрированный искин предвидел действия искина противника, а дополнительный стратегический элемент был на стороне непредсказуемости и импровизации человека. Месье слышал, что этого не могли воспроизвести даже Машины.