Как он и ожидал, ему ответила тишина. Он усмехнулся, отодвигаясь от навигационной консоли. Пусть теперь сделают симуляцию. Интересно, как…

– Говорит крейсер «Джаханнам» Флота Зеро. Необходимо заявление, что начата операция. – Возможно, Месье ошибался, но голос звучал почти злорадно. – Необходимо заявление, что операцию прыжка к NGC 1624, каталожное название Коллиндер-53, каталожное название Прихожая Куртизанки, будут поддерживать крейсер «Джаханнам», крейсер «Барзах», эсминец «Нихиль», фрегат «Шуньята». Необходимо заявление, что операция транспортировки к локационному бую системы Тестер начнется через десять лазурных минут. Необходимо заявление о начале отсчета. Необходимо закрытие канала связи.

– Мать твою… – простонал Месье.

Арсид.

Пинслип отпрянула, все еще ощущая на губах вкус холодного поцелуя. Ее принц лежал неподвижно, так, как она его оставила, неестественно красивый, с коротко подстриженными, почти белыми волосами. Кожа его, казалось, блестела в свете потрескивающих прожекторов.

А потом он пошевелился.

То было лишь мгновение – словно по его телу пробежала легкая дрожь. На миг Пин показалось, что движение ей лишь привиделось… но Арсид открыл глаза. Они были невероятно голубыми, и Пин едва удержалась от крика.

«Что я наделала?»

Машина села. В ее движениях чувствовалась некая неестественность, жесткость, казалось исчезавшая с каждой секундой. Она взглянула на свою ладонь, словно анализируя действия подсистем, и слегка приоткрыла рот. Машина дышала – это Вайз заметила сразу. «Необходима симуляция, – промелькнуло у нее в голове. – Она должна дышать, чтобы производить впечатление живой, даже если это не имеет особого значения.

Но ведь это не Машина. Это Арсид».

Был ли Арсид Машиной? Пин не имела ни малейшего понятия – инстинктивно принятое решение привело к тому, что все запуталось еще больше.

– Инципере, – произнес он, и Пин вскрикнула. Голос остался таким же, каким она его запомнила, но в нем отсутствовала прежняя ирония. – Унитас.

«Единство, – поняла она. – Он говорит на машинном языке… и ищет Единство».

Насколько она помнила, так называлось Машинное Бытие, командовавшее Машинами во время войны.

– Арсид? – спросила она. Он посмотрел на нее так, словно видел в первый раз.

– Дием пердиди суб специе этернитатис, – объявил он и встал. Он был обнажен, хотя часть его тела все еще скрывала полупрозрачная пленка. – Уби сунт Унитас?

– Послушай… – начала она, стараясь, чтобы он не почувствовал в ее голосе страха. – Перестань использовать машинный язык. Я его не знаю. Ты понимаешь, что я говорю?