– Да пошло оно все в жопу, – бесцеремонно буркнул он, глядя на плывущие по мониторам буковки: «Обнаружено внесение несоответствий», и махнул худой рукой с термокружкой в сторону компьютера, забрызгав экран несколькими белыми каплями принесенного Миртоном флюида. – Мне это до лампочки, как говорили в средневековье.

Хаб отхлебнул глоток рекомендованной Альянсом дряни. Он помнил, что пришел к кое-каким выводам насчет подделки контракта, но никакого желания о них думать у него не было. Может, потом, когда летающие вокруг мушки наконец перестанут назойливо жужжать. Зевнув, он бросил взгляд на мигающие в углу экрана часы. До собрания в кают-компании оставалось около пятнадцати минут. Нажав клавишу подтверждения автоматического завершения теста систем, он начал собираться. Встав, он почувствовал, как трещат его кости.

– Слабая худая задница, – пожалел он сам себя. – Тяжела доля компьютерщика. Ничто уже больше не расшевелит старого беднягу Хаба.

Он не знал, насколько он ошибается.

Пинслип Вайз была абсолютно спокойна.

Спокойна, когда вводила системные данные. Спокойна, когда передавала их Эрин Хакль. И точно так же спокойна, когда наконец встала из-за навигационной консоли и направилась к себе в каюту. Идя, она видела вокруг тонкие нити льда, но холод ей уже не мешал. Совсем как тогда, когда она решила разбудить своего Принца.

Состояние ее было до некоторой степени понятно. Она избежала гибели. Она уцелела, как и весь этот корабль с привидениями. Она летела к свободе. И она была спокойна, поскольку прекрасно знала, что ей следует делать.

Она вышла из стазиса достаточно быстро, чтобы слышать разговор Миртона с Арсидом. Голос Машины звучал любезно, почти услужливо, столь отличаясь от полного иронии тона Арсида, что ее всерьез передернуло. Она сама предложила Грюнвальду импринтировать Машину, но такого эффекта не ожидала. Естественно, для нее было важно, чтобы Арсид помог спасти корабль, но не в меньшей степени важно и то, чтобы импринт не позволил ему лгать и дальше. Ибо в том, что он лгал, она не сомневалась. А ей нужно было узнать правду. Ложью она была сыта по горло.

Разве не он ей обещал? «Ты все узнаешь, Пин, – сказал он. – Разве не забавно? Ты узнаешь, какова правда». А теперь пришло время ему сдержать свое обещание.

Думая о том, что она собиралась сделать, Пин не спала, просто лежала на койке с открытыми глазами, отсчитывая время. Когда прошло почти два часа, она медленно встала и, улыбаясь про себя, достала предмет, который бережно прятала под койкой, а затем, продолжая блаженно улыбаться, выпрямилась и направилась в кают-компанию.