– Слышала твой разговор с папочкой.

Он сверкнул глазами:

– Пусть вас это не беспокоит, капитан! – И шагнул ко мне, по-прежнему держа руки вровень с ушами.

– Адмирал предложил тебе место во флоте.

– Я его не приму.

– Можно спросить, почему?

Престон оскалился. Куда девался вчерашний неуклюжий и робеющий мальчишка? Пережитое в один день изменило его, и вовсе не так, как я могла бы предвидеть. Он не стал ни старше, ни уверенней в себе. Вместо этого его застенчивость сменилась кипящей злостью.

– Он думает, меня можно купить… – голос его сорвался, задушенный горечью. – Думает, можно меня вышвырнуть, как обузу, а потом подобрать, если я вдруг оказался полезным. – Не опуская рук, он сжал кулаки. – Ну, как сказала бы Альва, «да пошло б оно все». Вы дали мне место у себя, и, если не отказываетесь, я с вами.

Престон уронил руки и с пылающими щеками прошагал мимо меня к двери. Похоже, он готов был разрыдаться, и я не стала его задерживать, чтобы избавить от стыда плакать при людях.

– Ну а ты, Чайлд?

Мужчина в карбоновом экзоскелете сделал шаг вперед:

– Мальчик верно сказал: мы им нужны, только пока полезны. А я точно не собираюсь больше заниматься контрабандой оружия. Выхожу из этой игры – и выхожу навсегда.

Он исхудал с тех пор, как я увидела его впервые – не так много дней назад. Глаза запали, подбородок оброс, морщины на лбу стали заметнее. Он неуверенно улыбнулся и стал потирать себе загривок.

– Итак, остаешься? – спросила я.

– Капитан, если вы сумеете довезти меня до больницы и вытащить из этой штуковины, пока она меня не прикончила, я целиком принадлежу Дому Возврата.

Я прищурилась:

– А почему я должна тебе верить?

Мне живо вспомнилось, как всего два дня назад он швырнул меня через стол.

Чайлд, словно прочитав мои мысли, развел руками:

– Я не доставлю вам хлопот. С Конгломератом я развязался, а больше, по правде сказать, ни для чего не гожусь. Куда мне еще податься?