В дверь тихо, на пороге слышимости поскреблись. Марко вздрогнул и обернулся на спящих товарищей. Все, в том числе и брат, спали. Шебуршание повторилось. Марко легко, по-кошачьи поднялся с лежака, не издав ни одного звука. Прокрался к двери. И тоже в совершенной тишине.

«Кобра» с легким шелестом покинула уютную кобуру, щелкнула предохранителем. Звук получился оглушительным в наступившей тишине. Только похрапывал Войцех. Кажется, таинственный незнакомец ничего не услышал. Моонструмец прислушался и уловил хриплое дыхание по ту сторону двери.

В дверь вновь поскреблись, и наемник понял, что кто-то ковыряется в замке. Тихо щелкнул язычок, уходя в паз, и дверь приоткрылась, пропуская вовнутрь застарелый запах сырости и ветхости и чей-то любопытный нос. Марко улыбнулся в полной темноте — окно была предусмотрительно задернуто грубой мешковиной. Нос был знаком, крупный, пористый, сопящий.

Ствол пистолета уперся прямо в широкую переносицу между до крайности удивленных и испуганных водянистых глазок. Соседский старик шумно сглотнул, кадык так и задергался на тонкой морщинистой коже. Марко продолжал лыбиться, как могло показаться со стороны, зловеще.

«Кобра» выпихнула соседа за дверь, вслед за ним проскользнул и наемник, продолжая целиться в незваного гостя.

Когда дверь захлопнулась, Марко перестал улыбаться, до хруста вдавил ствол в переносицу, норовя вдавить ее глубоко в череп. Старик смотрел на черные провалы зрачков, как кролик на удава, и только и мог, что посекундно сглатывать и сипеть свернутым носом.

— У меня есть три вопроса. — Марко не улыбался — он ядовито щерился. — Во-первых, кто ты такой? Во-вторых, что тебе надо? И, в-третьих, по какой причине я не должен расплескать содержимое твоей гнилой черепушке по этой поганому притону?

— Вы можете убрать оружие от моего лица? — просипело-прохрипело в ответ. — Мне трудно говорить.

Наемник хмыкнул, оценивая хладнокровие гостя: не каждый может так связно говорить, когда дыхание перешибает запах оружейной смазки со ствола пистолета, упершегося в лицо. Он убрал «кобру», предусмотрительно не ставя его на предохранитель.

— Ну, я жду.

Старик потер покрасневшую переносицу, шмыгнул сопливым носом.

— Вы всегда так встречаете гостей?

— Только тогда, когда они вскрывают дверь в мое жилище?

— Сие местообитание трудно назвать жилищем, скорее берлогой! — Старик хладнокровно хмыкнул, словно и в него направлялся вороненый ствол «кобры».

— Не отклоняйся от темы. — Бесстрашие соседа раздражало. — Ответов от тебя так и не поступило.

— Коли так, то прошу ко мне в гости. — Блеклые глаза блеснули в темноте неожиданно ярко, словно на мгновение исчезла маска немощного старика. — И можете мне не угрожать вашей пушкой — я слишком стар, чтобы бояться смерти. Все равно, вам я помогу совершенно бескорыстно.