Против кого применили столь мощное оружие оставалось пока непонятным – в эпицентре уничтожалась любая упорядоченная структура, будь то техника, человек или иное божье творение и его производные. Пустыня первозданного хаоса. Даже не хаоса, все таки имеющего собственные законы функционирования, а хаоса хаоса – крошечная частичка мирового логоса, чудом пережившего Большой Взрыв.

Позади послышался басовитый рокот, лязг, хруст перемалываемых гусеницами камней. Сворден Ферц оглянулся и увидел вползающую в узкое пространство между валунов механизированную колонну, состоящую из пары баллист, тяжелого танка и машины сопровождения с решетчатой фермой излучателя. Марево искажающей рефракции то пугающе раздувал бронетехнику, словно ее пучили пары хладагентов, вырвавшиеся из скверно отрегулированных, изношенных в хлам реакторов, то сжимал, сминал – так недоучка хирург – фронтовой мясник пальпирует живот агонизирующего солдата в поисках разворотившего внутренности осколка.

Впереди идущая баллиста замедлила ход, люк на башне откинулся и оттуда возник человек. Высунувшись по пояс и вцепившись в поручни он рассматривал стоящего на пути движения техники Свордена Ферца. Что-то сказав в микрофон, человек оглянулся назад и скрестил над головой руки. Колонна остановилась.

– Дрянь машины! – громко сообщил Свордену Ферцу командир баллисты.

– Так точно, господин бронемастер, – слегка развязным тоном подтвердил Сворден Ферц. Изображать из себя легионера он не собирался. Не дождетесь. Отвоевался.

Однако машины и в самом деле выглядели жутким хламом, кое-как подлатанным, лишь бы доползти до места очередной мясорубки, произвести пару выстрелов и разлететься слабо радиоактивными обломками – от попадания вражеской ракеты или от пошедшего в разнос ядерного движка – тут уж как повезет.

Командир вылез из люка, свесил ноги, собираясь спрыгнуть на землю, но так и остался сидеть, привлеченный чем-то там, вдалеке, видимое ему с башни. Только теперь Сворден Ферц увидел, что на нем рваный комбинезон с отодранными легионерскими нашивками, ботинки не с ноги, да к тому же жадно требующие каши, несмотря даже на обмотанную поперек ступней веревку. Штрафники. Воспитуемые. Для них и роль пушечного мяса чересчур значительна. Так, легкая закуска для молоха войны, нагуливающего аппетит.

– Воспитуемый Га-алка! – отрапортовал штрафник, спрыгнув на землю. По застарелой легионерской привычке он и каблуками попытался щелкнуть.

Сворден Ферц еще раз оглядел колонну, но пока больше никто не показался из раскаленных внутренностей бронетехники.