– И ты можешь творить чудеса?

Стур крутил в руках обнаженный меч. Он любил держать его наготове, что казалось Клеверу глупостью. Главное преимущество меча перед секирой, если на то пошло, как раз и состоит в том, что эту пакость можно упрятать в ножны, чтобы никто не дергался. Но заставлять людей дергаться было одним из любимейших времяпровождений Большого Волка. Стур сидел на троне Скарлинга, уперев острие меча в каменные плиты пола и играя с рукоятью, поворачивая ее из стороны в сторону, так что клинок вспыхивал и посверкивал. Иногда, если солнце попадало в окна под нужным углом, он ловил клинком луч и пускал людям в глаза, просто для забавы.

– Не только чудеса! – Старик с весьма самоуверенным видом взмахнул посохом. – Но и Иувиново Высокое искусство!

Его лоб, впрочем, блестел от пота.

– Покажи, – велел Стур.

Клеверу не особенно нравилось, к чему все это шло.

Старик прикрыл глаза, пробормотал какие-то слова, которых Клевер не разобрал, с большим апломбом помахал свободной рукой – и швырнул что-то в воздух в облачке сверкающей пыли. Это была маленькая птичка, которая немного попорхала в воздухе и наконец с озадаченным видом уселась на одну из потолочных балок.

– Мило, – заметил Клевер.

Сидевший возле него Черный Кальдер отхлебнул свой эль и с отвращением покачал головой:

– Во имя гребаных мертвых…

– А что? Мне показалось, это мило.

Стур, кажется, был другого мнения. Он сощурил глаза, что у него обычно означало, что кому-то вскоре не поздоровится. Это случалось нередко.

– Мне говорили, ты умеешь исчезать.

– Ну… э-э… – Взгляд мага нервно заметался по комнате. – Только в сугубо определенных обстоятельствах, мой король. Должен быть благоприятный лунный цикл, вы понимаете, когда звезды выстраиваются должным образом и…

– Врежь ему, – приказал Стур.

Кулак Гринуэя впечатался в щеку старика, опрокинув его на спину. Его мантия взметнулась, посох загремел по полу, кристалл отскочил и укатился куда-то в угол.

– Я просто показываю фокусы! – завизжал маг, когда Гринуэй снова втащил его на ноги. Его величавую внешность теперь несколько портил окровавленный рот. – В бродячем цирке! На самом деле это никакая не магия!

Его раскатистое «р» больше не звучало так аппетитно, как прежде. Как, впрочем, и остальные звуки.

– Я не маг! Трюк с исчезновением… это… просто коробка с фальшивым дном…

Стур скривил губу: