Дверь рывком отворилась, и Бремер дан Горст вошел в комнату. Огромный. Безжалостный.

– Уведи ее!

Горст взял ее под руку – с неожиданной мягкостью. Однако было совершенно ясно, что сопротивляться бесполезно.

– Пожалуйста! – всхлипывала она, пока Горст наполовину вел, наполовину нес ее к выходу. – Орсо!

В отчаянии она схватилась за стол и стащила его с места, рассыпав груду книг.

– Пожалуйста!

Дверь за ними захлопнулась.

Имена

Имена

– Маячный огонь! – завопил Гринуэй, показывая куда-то в туман. – Это Олленсанд!

– Ну наконец-то.

Стур прошагал на нос, оттолкнув Гринуэя плечом, чтобы взглянуть самому. Теперь сомнений уже не было: во мгле извивался крошечный червячок света, и на лицах заиграли улыбки при мысли о земле, о еде и тепле. Клевер тоже улыбался. Путешествие выдалось довольно утомительное.

Они сколотили сборную команду, наполовину из его людей, наполовину из Стуровых молодых ублюдков, выживших после битвы. Один был ранен в спину и умер после того, как целую ночь простонал и проворочался на палубе. Его скинули в воду без особых церемоний, если не считать замечания Клевера, что, похоже, все же не все возвращаются в грязь – для некоторых уготован рассол. Гринуэй всю дорогу выглядел бледно, особенно если вспомнить предсказание Рикке, что ему суждено погибнуть на воде, несомненно отягощавшее его мысли.

– Вот мы и дома. – Клевер стряхнул соленые брызги со старого одеяла, которое было накинуто на его плечи. Он взглянул на Шоллу, которая сидела рядом, положив руку на руль: – Не могу не отметить мастерство, с которым был проложен курс.

– Ничего особенного, – скромно отозвалась она.

Однако Клевер знал, что она не спала ночами, разглядывая звезды и волнуясь по поводу их маршрута. Меньше всего сейчас хотелось бы оказаться не в том месте, а ведь один кусок моря выглядит точь-в-точь так же, как любой другой.

Стур всю дорогу огрызался и скулил, как самый настоящий раненый волк. Всех, кто надеялся, что вид северной земли поднимет ему настроение, ждало жестокое разочарование – это всего лишь напомнило ему, что он отправлялся отсюда с большими ожиданиями и несколькими тысячами людей, а возвращается, не имея ни того ни другого.

– Вытаскивайте весла, ублюдки! Гребите к берегу! – завопил он, шагая между скамьями. Его замечательный плащ волчьего меха хлопал на ветру. Он прислонился к мачте и потер раненую ногу. – Проклятая рана! На том же самом месте, где меня ранил Молодой Лев!

– Ну а что, не так уж и плохо, – пробормотала Шолла, почти не шевеля губами. – Вместо двух ран получилась всего одна.