– Я поставил себе цель. Артон поставил себе цель…

– Какую? Вернуться к корпорации? Чтобы служить дальше, как пёс? Это – цель Артона Эгера?

Кеорт дрожал, обхватив себя руками. Он посмотрел в сторону «Харона» – Артон, наверное, сейчас спокойно спал.

– Он – функция, – сказала Морин. – За пределами функции он не умеет существовать, поэтому стремится остаться в привычных условиях – в условиях выполнения задачи, постоянного движения к цели. Я сомневаюсь, думал ли он когда-нибудь, что это за цель и зачем она ему. И вот ты подумай: как у тебя появилась цель найти «Энигму»? Не внушил ли тебе кто-нибудь эту мысль? Не исполняешь ли ты чью-то волю? Например, Эгера? Как-то удобно получилось, что одно место нужно сразу всем.

– Бывают такие совпадения, – Кеорта тошнило всё сильнее. Её намек почему-то его разозлил. – Ты тут пытаешься всё анализировать? Ты уверена, что ты достаточно хороший психолог?

– У тебя частые головные боли? – резко спросила Морин. – Проблемы со сном?

– И то, и другое. – Кеорт отвернулся и сплюнул. Ему показалось, что его сейчас вырвет.

– И то, и другое – признаки шизофрении. Или раздвоения личности. Так как ты любитель амфетаминов, шизофрения вероятнее.

По воде пронёсся далёкий вой. Кеорт посмотрел в сторону невидимого в темноте города. Там что-то происходило, что-то непонятное.

– Нас такими сделали. – Морин прервала затянувшееся молчание. – Развили склонность к подчинению. Они это умеют. Неважно, как называется твоя компания, как называется моя – они превратили нас в максимально удобные для них инструменты. Ты подчиняешься беспрекословно и со временем перестаёшь критически оценивать приказы руководителя. Великая сила инерции мышления. Подчинился двадцать раз – подчинишься и в двадцать первый. И с тобой можно делать что угодно…

Она помрачнела, глубоко затянулась. Медленно выдохнула дым в темноту. По её губам пробежала сумрачная улыбка.

…Совсем не такая, как раньше, на Земле. И тогда она не курила. И одевалась с безупречным вкусом – никаких широких штанов и мужских ботинок. Она была так красива, особенно в тот день, когда он надел кольцо на её палец. Её улыбка…

– Наверное, хочешь спросить, не жалею ли я? – спросила она. – Тех, кого вы там поубивали?

На миг отвратительный оскал исковеркал её черты; Кеорту показалось, что её губы перепачканы кровью. Она медленно покачала головой.

– Ни одного не жалею. Чего мне жаль – что они не могут умереть ещё раз.

Она отвернулась, снова сделавшись равнодушной и меланхоличной.

– Вчера я достигла своей цели. Эту цель я поставила себе сама. То, что там случилось, было нужно только мне, никому больше. – Она говорила с нажимом, выделяя каждое слово. – Вот что это такое – моя собственная цель.