А можно на пояс повесить все шесть ножен для коротких мечей – тогда получится юбочка из коротких мечей, но это ведь не страшно, правда? Однако куда девать «шрапнель»? Один удар эфесом или рукоятью – и он превратится в расползающееся облако усов и обломков оружия. А арбалеты? Придется их все зарядить, но тогда уж беречь спусковые крючки, если не хочет, споткнувшись, проткнуть всех друзей.

А если…

Что там? Вернемся к Дымке? Плоть к плоти, в руках полновесные груди, колено настойчиво раздвигает бедра, пот мешается с ароматными маслами, мягкие губы мечтают слиться, языки танцуют, скользя, как…

– Я не могу надеть сразу все!

Скиллара обернулась.

– Правда, Мураш? А разве Дымка не сказала об этом колокол назад?

– Что? Кто? Она? Да что она понимает?

На этот выпад неосознанной иронии Дымка только задрала брови, перехватив взгляд Скиллары. Та в ответ улыбнулась и снова присосалась к трубке.

Дымка взглянула на поэта и обратилась к Мурашу:

– В любом случае здесь мы в безопасности.

Выпученными глазами Мураш уставился на нее с недоверием.

– Ты веришь на слово какому-то несчастному менестрелю? Да что он понимает?

– Ты все время спрашиваешь, кто что понимает, хотя очевидно, что и слушать не желаешь, что им известно.

– Чего?

– Извини, я так сбита с толку, что вряд ли смогу повторить. Контракт разорван – так сказал Рыбак.

Мураш медленно покачал головой.

– Рыбак сказал! – Он ткнул пальцем в поэта. – Это не Рыбак – по крайней мере, не тот знаменитый. Он украл имя! Был бы он знаменитым – не сидел бы тут, правда ведь? Знаменитые так не делают.

– Да что ты? – спросил поэт, который называл себя Рыбаком. – А как же мы делаем, Мураш?

– Знаменитые люди делают знаменитые дела, все время. Это всем известно!

– Контракт выкуплен, – сказал поэт. – Но если хочешь облачиться, как будто собираешься в одиночку штурмовать Семя Луны, валяй.