– Зачем ты это говоришь?

Ненанда уже был готов обрушиться на нее, но Араната не дрогнула; лицо Ненанды исказила беспомощная гримаса, и он отвернулся от всех.

– Он был сам не свой, – сказала Десра. – Я чувствовала: он… равнодушный.

Она, конечно, говорила про Чика. Они же в самом деле не дураки, все они. И все же Нимандр ничего не сказал. Он ждал.

Клещик не выдержал взгляда Нимандра, посмотрел на Десру и отступил.

– Дураки, ты сказал. Мы должны изображать дураков.

Ненанда снова повернулся к ним.

– Что ему надо от нас? Чего он вообще хотел? Тащил за собой, как щенков. – Он уставился на Десру. – То и дело валил тебя на спину, чтобы развеять скуку, – а теперь что ты говоришь? Что ему надоело отвлекаться. Прекрасно.

Она не подала виду, что эти слова ее ранят.

– С самого его пробуждения, – сказала она, – скука его больше не заботит.

– Потому что, – добавил Клещик, – он все еще нас презирает. Да, я понял, о чем ты, Десра.

– Тогда зачем мы ему? – продолжал настаивать Ненанда. – Зачем мы ему нужны?

– А может, и не нужны, – сказал Клещик.

Молчание.

Нимандр наконец заговорил:

– Она допустила ошибку.

– Сцепилась с ним.

– Да. – Он отступил от Клещика и посмотрел на ожидающий их спуск. – Меня никто не слушает. Я говорил ей не лезть, оставить все в покое.

– То есть оставить все Аномандру Рейку.

– Нет. – Нимандр снова повернулся к Клещику. – Слишком многое нам неизвестно. Мы не знаем, что там в Черном Коралле. А может, они уязвимы. Мы не знаем ничего. И опасно полагать, что кто-то другой может все исправить.