В голосе прозвучал такой яростный всхлип, что Спиннок открыл глаза и посмотрел на Каллора.
За силуэтом, над спутанной, пропитанной потом шевелюрой, над сгорбленными плечами, он увидел Великих Воронов, десятка два – они летели с юга.
И приближались.
С трудом Спиннок сосредоточил взгляд на Каллоре.
– Ты не понимаешь, – сказал он. – Пока не понимаешь, но поймешь. Когда-нибудь.
Спиннок нахмурился, поморгал.
– Ох, Каллор…
Лицо Верховного короля исказилось горем, и ярость в глазах древнего воина… она была не его. Не Каллора, ставшего легендой. Не кошмаров, накрученных вокруг его имени. Не безжизненного моря праха, оставшегося на его пути. Нет, Спиннок видел в глазах Каллора то, чего, похоже, никто не увидит.
Это был своего рода дар.
– Каллор, – сказал Спиннок, – послушай меня. Принять это или нет – дело твое. Я… мне жаль. Жаль, что ты ввязался во все это. И… и пусть однажды ты явишь истинного себя. Пусть однажды ты получишь искупление в глазах всего мира.
Каллор вскрикнул, как от удара, и отшатнулся. Потом опомнился и оскалил зубы.
– Истинного себя? Проклятый дурак! Ты видишь только то, что хочешь! И это в последний миг твоей жалкой, бесполезной жизни! Так пусть твоя душа вечно ярится в сердце звезды, тисте анди! И пусть ищет то, чего никогда не найдет! Всю проклятую вечность!
Спиннок съежился от гневной тирады.
– Так ты проклинаешь меня, Верховный король? – прошептал он.
Лицо Каллора перекосило. Он провел предплечьем по глазам.
– Нет, – сказал он. – Конечно, нет. Я только убью тебя. За то, что ты мне показал сегодня ночью, – я никогда прежде не сталкивался с такой защитой. – Он замолчал, снова шагнул вперед, глаза горели. – У тебя были шансы, Спиннок Дюрав. На ответный удар. Ты мог даже ранить меня – да, мог…
– Я пришел сюда не для этого, Каллор.
Лицо Верховного короля застыло – он начал понимать.