Рамсон знал, что лучшим способом спастись от стрел, было погрузиться глубже. В метре под поверхностью воды стрелы начинали замедляться. У них с Аной было больше шансов выжить, если они не будут всплывать и позволят реке унести их достаточно далеко.

Он поплыл к Ане. Она била руками по воде, но ее движения становились слабее. Еще один толчок, и он обхватил ее руками и потянул вниз.

Им нужно было оставаться на глубине, пока лучники не посчитают их мертвыми, – но была одна проблема: им нужен воздух.

Ана раскрыла рот. Из него вырвались пузырьки. Рамсон чувствовал, как она бьется в судорогах у его груди. Он вспомнил уроки, усвоенные во время обучения в брегонском Блу Форте. Ее легкие расширялись от непреодолимой жажды кислорода. И в них попадала вода. Вскоре она потеряет сознание. А потом остановится ее сердце.

Его легкие тоже горели, а ноги становились слабее с каждым толчком. Как кадета военно-морского училища его обучали находиться под водой и бороться с желанием вдохнуть. Они тренировались в самых холодных водах, чтобы выработать стойкость.

Но даже кадет военно-морского училища не мог бороться с законами природы.

К черту стрелы – они утонут, если останутся здесь.

Рамсон стал грести. Вверх, вверх. Но где находился верх? Голова шла кругом, а течения били все сильнее, бурлили яростней.

Это был свет? Ему нужен воздух. Необходимо понять, куда плыть. Пузыри – ему помогут пузыри. Они выведут его к поверхности. Но если он выдохнет хоть чуть-чуть воздуха, то быстрее утонет.

Борясь с тьмой, что застилала глаза, Рамсон открыл рот.

И пробил поверхность воды. В легкие ворвался холодный воздух, он сделал несколько глубоких благословенных глотков. Тяжело дыша, повернулся к Ане.

Ее голова болталась. Рот был приоткрыт, а глаза закрыты; он не понимал, дышит ли она.

Подавляя страх, Рамсон положил ее подбородок себе на плечо и поплыл к берегу.

Путь до берега был сам по себе трудным: река достигала более чем ста метров в ширину, и с каждым усилием берег, казалось, был все дальше и дальше. Рамсон плыл по течению и старался, чтобы голова Аны и его собственная оставались над водой.

Наконец он добрался до замерзшего берега, по снегу и грязи выволок Ану на сушу. Вдалеке, размером с ладонь, в тумане светился мост Катерьянны. Мышцы молили об отдыхе; так хорошо было бы прилечь на пару минут.

Но Рамсон повернулся к Ане. Когда он поднес палец к ее губам, его руки тряслись, и виной этому был не только холод.

Не дышит. Он этого и ожидал, но надежда превращает людей в глупцов.

Рамсон встал рядом с ней на колени, положил руки ей на грудь, одну на другую. И затем, задавая ритм, он начал надавливать. Раз, два, три, четыре…