«Дочь железного дракона» выделялась на общем фоне неожиданным миром, в котором соединились четыре паропанка, сайнс-фэнтези и бунтарской прозы. Такими же оказались и «Драконы Вавилона». Написаны они на стыке традиций: здесь вам и матерый постмодернизм, и старый добрый бурлеск с травестией. Мир «Дочери» и «Драконов» вполне естественным образом сочетает грифонов и железные дороги, электричество и мантикор, здесь курят сигареты и творят заклинания, читают газеты и вырезают рунные надписи. В нем узнаваемы черты нашего мира. Суэнвик, как и его коллега Нил Гейман, любит и умеет свежим взглядом смотреть на привычные мифы. Разбирать их до винтика, продувать от пыли и собирать в новую, современную креатуру, существующую, однако, все по тем же принципам. Подобно Гейману, Суэнвик любит и острое словцо, и разгильдяйский цинизм. Подобно ему же – умеет все это соединить с человечностью, искренней болью за других.
***
Благодарности
Благодарности
Я благодарен покойному (увы) Люциусу Шепарду за то, что он разрешил мне процитировать «Красавицу-дочь добытчика чешуи». Байрону Тетрику за летные протоколы. Тому Пюрдому за описания жизни военных. Анатолию Белиловскому за перечень русских ящеров. Биллу Гибсону за то, что снова снабдил героя подходящими наручными часами. Марчину Панговскому за помощь с польским языком. Кевину Болцу за бретонские имена. Эллен Кушнер за «Гносьены» Сати. Барбаре Фрост за финансовый калькулятор. Моему сыну Шону за
Цитата из «Локомотива», рассказа Туве Янссон из сборника «Искусство в природе» («Art in Nature», 1978;
Отрывок из «Аверно», стихотворения Луизы Глюк из сборника «Стихотворения 1962–2012» (© 2012 Луиза Глюк), приводится с разрешения издательства