Шакал понял, что его это не слишком волнует.

Гиспарта ничего для него не значила. Ее народ был ему чужд, безлик и представлялся ему зажравшимся и не замечающим опасности. Но сейчас, возможно, настал час, когда не замечать было нельзя. Этого не могло не случиться. Империум пал, то же самое ждало и Гиспарту – ее либо разграбят орки, либо захватит чужеземный полукровка с претензией на корону. Что это значило для Шакала? Он теперь был вольным ездоком и не был привязан ни к кому, кроме свина, что нес его туда, куда он желал. Ничто не держало его здесь. Он мог взять с собой Делию, она согласится, если он попросит, в этом он не сомневался. Они могли отправиться в Анвилью или в Гуабию, а может, и на восточный берег. Мир не ограничивался одной Гиспартой, а Шакал не знал ничего, кроме Уделья, этого куска дерьма, что пристал к каблуку королевства. И как бы это ни было глупо, он любил эти пустоши, но, как и хиляки с севера, какими он их представлял, он не замечал ничего другого. Он потратил годы, пытаясь воспрепятствовать Ваятелю. В самом ли деле он был готов пожертвовать жизнью, чтобы сразиться с ним и со Штукарем, и все это ради кучки ленивых хиляков на севере?

Выйдя из задумчивости, Шакал осознал, что смотрит на груду пергамента. Там лежала карта, почти вся на виду, спрятан был только один ее уголок. Карта Уделья. Хотя нет, она была старше, составлена до Нашествия, когда весь Уль-вундулас, за исключением Стравы и кентаврских лесов, находился в твердой хватке Гиспарты. И Страва, и леса были четко отмечены картографом. Шакал заинтересовался и несколько удивился, обнаружив, что без границ уделов по карте было довольно трудно ориентироваться. Все на ней казалось крупнее и напоминало уже не лоскутное, а бесшовное одеяло. Горнила еще не существовало, и Шакалу пришлось искать Батайят и Алундру, чтобы найти место, где крепость потом появилась. Вся карта была испещрена кастилями, от которых теперь остались только чернила на этой карте – названия и небольшие гербы знатных семей, которые их держали, пока орки не обратили все в руины. Одна из этих кастилей привлекла внимание Шакала.

Она располагалась неподалеку от Топей Старой девы, где поселения были уже редки. Во всем районе было обозначено только четыре кастили. И одна из них, что дальше всех утопала в Деве, кичилась гербом, который Шакал уже видел: с желтым козлом на черном щите, обрамленном фиолетовой лентой. В прошлый раз цвета были не такими яркими, но само изображение было крупнее, поэтому Шакал был уверен, что не ошибся: он видел его на потрепанном и грязном знамени в сарае Месителя.