Женщины и мужчины закричали, когда «Охотник Старухи» взлетел над водой, выставив на всеобщее обозрение ярко-зеленый от водорослей корпус под ватерлинией. Его держали челюсти длиной с большой корабль, кейшан продолжал всплывать, его тело росло и становилось все огромнее по мере того, как восставало над водой благодаря мощно работавшему хвосту. Джорону казалось невозможным, чтобы столь громадное существо могло подняться так высоко. Он смотрел, как дети палубы с криками падали за борт, а потом, в самой высокой точке, аракисиан сомкнул могучие челюсти. Его зубы, каждый размером с высокого мужчину, размололи корпус «Охотника Старухи». Джорон представил ужас и панику на нижних палубах корабля, когда его кости стали смыкаться, давя людей.

А потом кейшан позволил себе повалиться боком в море, и «Охотник Старухи» рухнул в воду, развалившись на две части. Огромная волна поднялась над тем местом, куда упал кейшан, заливая «Дитя приливов», и, если бы крик Миас не заставил ошеломленных детей палубы вернуться к насосам, их корабль ушел бы на дно под тяжестью обжигающе холодной воды. Джорон сразу промок с ног до головы.

Но вода смыла с него кровь и грязь сражения.

– Джорон Твайнер. – Он повернулся. Рядом с ним стоял ветрогон в полном великолепии своего оперения. – Мы пели, Джорон Твайнер, – сказал он. – Мы пели, и он услышал.

И, словно в ответ, кейшан затрубил, невозможно громкие звуки наполнили Джорона страхом, благоговением и красотой.

Он был жив.

А живым быть хорошо.

39. Действительно необходимое умение

39. Действительно необходимое умение

«Дитя приливов» качался на воде, пока его женщины и мужчины – те, кто выжил или не находился, как внушавшая страх Нарза и верная Анзир, в каюте у Руки Старухи, – работали с его костями, пытаясь сделать пригодным для плавания. Под внимательным взглядом мастера костей Коксварда они заделывали пробоины, мастера крыльев доложили, что один целый и две половинки позвонков позволяли поставить такелаж и крылья – и тогда они смогут снова плыть по морю. И пока они приводили корабль в относительный порядок, огромный кейшан неподвижно лежал рядом, и его глаза сверкали в воде.

Джорон находился в трюме, где разбирал вещи, которые следовало выбросить за борт, чтобы облегчить корабль, когда услышал шум, который – пусть и не чуждый, – но он не должен был прозвучать в этот момент, когда вся команда боролась за «Дитя приливов». Более того, эти звуки вызвали у Джорона страх. Скрип рукоятей, жалобы костяных плеч дуголуков, гудение натянутой тетивы.

Кто-то поворачивал их единственный уцелевший дуголук.