– Ты сможешь контролировать ветер с нижней палубы, ветрогон?

К нему повернулось лицо в маске.

– Да, да.

– Тогда отправляйся туда, – сказал Джорон. – Постарайся уцелеть. Нам нужен ветер.

– Луки заряжены, хранпал!

О чем он думал?

О чем он думал, когда огромный корабль медленно скользил мимо, не более чем в двух сотнях пядей, готовясь к новому залпу? Первый выстрел уже устроил на «Дитя приливов» такой хаос, в который он не мог поверить. О чем он думал? И все же он думал.

– Целься!

Находились ли они на расстоянии выстрела от «Охотника Старухи»? Были ли его расчеты столь же быстры, как стрелки флота с огромного корабля?

– Луки нацелены, хранпал!

– Тогда спу…

В них летели болты. Гудение, вой, удар камней по костям. Что-то задело его ногу и повалило на палубу. Рухнул массивный кусок рангоута, прямо на второй дуголук, раздавил женщину и мужчину, стоявших рядом, не выдержал и треснул сланец, во все стороны потекли ручьи крови, которые тянулись к Джорону. Воздух наполнился пылью, когда упало главное крыло и накрыло Джорона черным саваном.

Джорон отчаянно пытался его сбросить, чтобы избавиться от наступившей темноты.

– Пуск! – закричал он в пустоту. – Пускайте болты, ради Матери! – Слышали они его или уже нет? – Пуск! Пуск!

Свет! Он увидел свет! Джорон стал вылезать из-под ткани, сделанной из вариска. О, милосердная Мать! На палубе остался только один целый лук, остальные были сметены врагом или разбиты. И у этого лука, на прицеле, стояла Миас. Лук выпустил крылоболт, выстрелили луки нижней палубы. Болты устремились в воздух. Зоресвет над «Охотником Старухи» мерцал и исчезал, когда болты «Дитя приливов» пробивали его крылья и ломали – рангоут.

Джорон попытался встать, но ноги его не держали.

И он закричал.

Его голос стал хриплым.