И что же нам всем теперь делать?

Глава 10. Андрас Воля

Глава 10. Андрас Воля

Когда Диана и Рейф уходят, я выбираюсь из башни и бегу к университетским конюшням.

Андрас Воля стоит, опустившись на одно колено, перед чёрной кобылой и втирает ей в переднюю ногу лечебную мазь. Даже если он меня заметил, то никак этого не показывает, полностью сосредоточившись на лошади. Животное, в противоположность лекарю, с любопытством меня рассматривает.

Собравшись с силами, я медленно вхожу в конюшню.

– Андрас? – неуверенно обращаюсь я к юноше, но он по-прежнему не поворачивает головы. – Я… мне надо с тобой поговорить.

– Я никому не скажу о шелки, – отвечает он. – Ты ведь об этом хотела меня попросить?

Андрас заканчивает массировать ногу чёрной кобылы, поднимается и что-то тихо говорит животному. Лошадь благодарно тычется головой ему в плечо. Багровые руны загадочно мерцают на красной, чуть более светлого оттенка, накидке Андраса.

– Я знал, как он с ней обращался, – продолжает юноша. Нахмурившись, будто припоминая что-то крайне неприятное, он поворачивается ко мне: – Я рад, что ты спасла её. Мне самому следовало это сделать.

– Она долго прожила у него?

Андрас переводит взгляд на пустошь, в сторону домика лесника.

– Примерно месяц. – Склонив голову к плечу, он изучает меня, будто разгадывая сложную загадку. – Подумать только – внучка Карниссы Гарднер спасает шелки. – Он ставит на землю склянку с мазью и вытирает руки. – А тебе известно, что твоя тётя хочет перебить всех шелки?

Я ошеломлённо смотрю на него, пытаясь осознать услышанное.

– Она так и сказала. Совету магов. Совсем недавно. Предложила убивать шелки, как только они выбираются на берег.

«Существуют куда более гуманные способы обращаться с шелки, нежели держать их в клетках и заставлять вести себя… по-человечески» – так говорила мне тётя в Валгарде.

Она имела в виду… убийство!

– Так ты не знала? – Видимо, он всё прочёл по моему лицу.

Я с омерзением качаю головой. Надо же, а я думала, тёте Вивиан меня уже ничем не удивить. Опустившись на небольшой стожок сена, я прижимаю ладонь к горячему лбу. Наш мир куда страшнее, чем я себе представляла. А тётя Вивиан… Сколько в ней жестокости…

Кобыла со свистом рассекает хвостом воздух, сквозь открытую дверь в конюшню влетает прохладный ветерок. Вдалеке, за полем, возвышаются тронутые вечерней синевой холмы, у подножия которых в сумерках ярко выделяются золотистые лиственницы.